Стояние в Вере - [29]

Таким образом, согласно определениям Собора, старейший иерарх (причем, из членов Синода) имел право только созвать соединенное присутствие Священного Синода и Высшего Церковного Совета и быть его председателем, но никоим образом не мог вступить в отправление обязанностей Патриаршего Местоблюстителя без избрания. Утверждая противоположное, митр. Агафангел допускал антиканоническую ошибку.

Другие ссылки митр. Агафангела также теряют свою силу в свете церковной действительности. Так, несомненный факт о назначении его патриаршим заместителем утратил свое значение еще в 1923 году с того момента, как Святейший вновь вернулся к своим обязанностям. Что же касается завещания Патриарха, то на этом основании митр. Агафангел мог возглавить Церковь лишь в том случае, если бы пост Местоблюстителя Патриаршего Престола был вакантен. Но, как мы знаем, согласно тому же завещанию, он был занят митр. Петром (Полянским), который хотя и находился в ссылке, но тем не менее оставил права первоиерарха за собой.

Почему же столь опытный архиерей поторопился с выпуском послания, нарушив апостольские и соборные правила? Мы можем только предполагать вероятные мотивы его поступка.

Думается, что та информация, которая достигала слуха митр. Агафангела в ссылке, преподносилась ему в сильно искаженном виде. Митр. Елевферий (Богоявленский) определенно утверждает, что в неволе святителя окружали лица, враждебно настроенные против Патриаршей Церкви, и даже предполагает, что некоторые из них были скрытыми живоцерковниками, не разгаданными преосвященным.^[60] Это окружение и “разъяснило” митр. Агафангелу, что “в Церкви появились разномыслия, споры, близкие к смуте, а он — законный Местоблюститель, его ожидают в Церкви, ему советская власть разрешает восстановить закрытый ею “Священный Патриарший Синод” и даже созвать второй Поместный Собор...”^[60]

Под воздействием таких разговоров, видимо, митр. Агафангел и решил, что он имеет право вновь вступить в исполнение обязанностей Патриаршего Местоблюстителя и устранить церковные нестроения. То обстоятельство, что этот пост уже занят митр. Петром, не остановило митр. Агафангела, ибо он аппелировал к решению Поместного Собора 1917 — 1918 гг., где в примечании к п. 8 было сказано:

“В случае нахождения Патриарха под судом его место в Священном Синоде и Высшем Церковном Совете заступает старейший из иерархов”.^[58]

Кроме того, митр. Агафангел считал, что ни митр. Петр (как передавший свои права образованной им коллегии), ни митр. Сергий не имеют никакой власти и даже подлежат суду за нарушение ими соборного постановления о единоличном возглавлении Церкви.

Известие о послании митр. Агафангела быстро дошло до митр. Сергия. Он усмотрел в действиях возвращающегося святителя прямое посягательство на законные права митр. Петра, ведущее к новому расколу в Церкви. Нужно было воспрепятствовать этому, но для этого Заместителю Патриаршего Местоблюстителя требовалось выяснить, не отказывался ли от своих полномочий митр. Петр, и известить его о позиции митр. Агафангела. С этой целью митр. Сергий обратился с письмом к Местоблюстителю, и тот 9(22) апреля ответил, что “считает обязательным для себя оставаться Местоблюстителем, хотя бы был и не на свободе, а назначенный им Заместитель несет свои обязанности до окончания его дела”.^[60]

Между тем митр. Агафангел прибыл в Ярославль и счел нужным, во-первых, оповестить митр. Сергия о своем вступлении в обязанности Патриаршего Местоблюстителя и, во-вторых, сделать распоряжение о возглашении за богослужением своего имени. Его письмо за № 16 было написано 13(26) апреля 1926 года и вместе с посланием отправлено в Нижний Новгород. В свою очередь митр. Сергий в письме от 17(30) апреля попытался разъяснить незаконность действий Ярославского митрополита, прибавив при этом:

“Конечно, если бы Ваши притязания на местоблюстительство были для всех очевидны и бесспорны, я бы ни минуты не колебался передать Вам управление, несмотря на нежелание митр. Петра”.

Почему же митр. Сергий не признал за митр. Агафангелом канонических прав на местоблюстительство? На этот вопрос отвечает он сам в письме к митр. Кириллу от 2 января 1930 года:

“Не противоречит этому (т. е. самостоятельному управлению — авт.) и написанное мною митр. Агафангелу, что я отдал бы ему власть даже вопреки желанию митр. Петра, если бы права митр. Агафангела были несомненны, т. е. если бы, например, в завещании Святейшего было указано, что младший кандидат, при возвращении старшего, передавал ему власть. Сам митр. Петр при таком условии не поколебался бы уступить митр. Агафангелу”. ^[64]

Следовательно, митр. Сергий руководствовался тем же завещанием Патриарха Тихона, которое ничего не говорило о замене местоблюстителей по принципу старшинства, и считал, что полнота власти того кандидата, который первым воспринял местоблюстительство, остается за ним даже при возвращении старейших, указанных в завещании архиереев. И поскольку сила патриаршего завещания была фактически исчерпана митр. Петром, он поставил права митр. Агафангела под сомнение. На эту же точку зрения первоначально встал и митр. Петр.