Стопы благовестника - [33]

Шрифт
Интервал

"Я со своей стороны готов вести знакомство со всеми людьми, которые стремятся к свету, ищут делать добро ближнему и стоят за свободу совести", — отмечал он в письме к Бонч-Бруевичу.
Находясь в эмиграции, Бонч-Бруевич оказывал немалые услуги гонимым русским верующим. Он продолжал собирать, систематизировать и выпускать материалы, связанные с преследованиями сектантов царским правительством. Василий Гурьевич был для Бонч-Бруевича ценнейшей находкой. Павлов прошел страдальческий путь, принципиально не принимая казенного христианства, участвовал в правозащитной деятельности. Кроме личного опыта Павлов располагал сведениями о столкновениях единоверцев с произволом полиции и местного духовенства.
"Я вполне сочувствую Вашей цели – издать материалы для освещения истории сектантства, — пишет Павлов Бонч-Бруевичу. — Это будет иметь огромное значение для будущих исследователей сектантства, которые будут читать факты для беспристрастной оценки умственного и религиозного движения нашего русского народа".
Будучи свободным от духовной гордыни, Василий Гурьевич не стремился защищать только лишь узкоконфеесирнальные интересы, но, болея о горькой доле преследуемых, он печалится и о судьбе России.
"Молитва — преступление, наказуемое по 29-й статье Уложения о наказаниях штрафом до 50 рублей или на 2 месяца в тюрьму. Не доказывает ли это, что наше отечество, лучше сказать официальная Россия, идет, назад, а не вперед, — горестно заключает он. —; Нигде во всем свете, даже у язычников и у турок, общественная молитва не считается преступлением, потому что они дозволяют свободно молиться всем христианам. Говорят, что штундисты вредны, потому, что они отвергают военную службу, не принимают присяги. Пусть будет так. Так наказывайте их за эти преступления. Какие бы убеждения штундисты не имели, но если они сходятся для поклонения Богу, то в этом акте не может быть найдено вреда или зла. Но, если, положим, штундисты вредны, то баптисты должны бы пользоваться терпимостью, потому что признают существующие власти и подчиняются им, насколько это не противоречит их совести. На это начальство просто заявляет, что закон о веротерпимости существует для баптистов немцев, а русских баптистов у нас нет, то есть хотят сказать не должно быть, потому что, несмотря на все отрицания их есть тысячи. Из настоящих актов видно, что компетентным судьей и богословом является сельский1 староста и становой пристав. Раз они признают кого-нибудь штундистом, то и быть посему. Что Ратушный баптист, об этом свидетельствует священник Рождественский, а суд продолжает наказывать его как штундиста".
Это письмо Павлова Бонч-Бруевич опубликовал в книге: "Преследования баптистов евангельской секты", изданной в 1902 году в Лондоне.
Юридическая неразбериха, о которой пишет Василий Гурьевич, продолжалась и после 1897 года, когда вышел специальный царский Указ о том, что Положение Комитета министров от 4 июля 1894 года касается исключительно штундистов и не может быть распространяемо органами административной власти на другие вероисповедания.
Общественное движение в защиту преследуемых верующих поддерживали многие прогрессивные деятели русской культуры: Бобрищев-Пушкин, Пругавин, Мельгунов, Стахович на страницах периодической печати говорили, что насилие над совестью бессовестно и где нет свободы, там нет искренности, нет веры правой и неправой.
Обеспокоенность положением русских протестантов росла и в европейских странах. Благородную миссию взяли на себя братья Чертковы. Они организовали в Лондоне издательство "Свободное Слово", которое выпускало журналы с информацией о бедствиях народных правдоискателей. Составляя предисловие к работе Бонч-Бруевича "Преследование баптистов", Чертковы отмечали: "Ни один народ не может удовлетвориться без осмысливающей его существование религии, — иначе ему грозит духовно-нравственное вымирание. В какую бы сторону его временно не сворачивали разные вожаки и течения общественной жизни, он в лице лучших, наиболее самобытных своих представителей будет искать высших идеалов и вырабатывать свои новые основы жизни. И в какую бы сторону не отклонялись различные мистические и рационалистические секты, впадая в ошибки и односторонности, для нас нет сомнения, что в конце концов не законодательные меры, не революционная ненависть, драка и убийства, не социалистический материализм, но единственно религиозный подъем вынесет жизнь русского народа к свету, даст ему новые лучшие идеалы и приведет к более совершенным формам жизни и поэтому каждый из нас, кому дороги народные интересы, надлежит придти на, помощь этим геройским мученикам за веру".
Писатель-народник Степняк-Кравчинский, увидев в крестьянском богоискательстве здоровые освежающие силы, способные обновить общество, пишет роман: "Штундист Павел Руденко", Эта книга, изданная на английском и русском языках, познакомила читающую публику с подвижничеством молодых исповедников евангельской веры.
Журнал "Беседа", регулярно публикуя сообщения из России, описывает драматические ситуации, в которых ясно просматривается искренность гонимых и святое желание поступать достойно звания христианского.

Рекомендуем почитать
Явка с повинной. Байки от Вовчика

Владимир Быстряков — композитор, лауреат международного конкурса пианистов, заслуженный артист Украины, автор музыки более чем к 150 фильмам и мультфильмам (среди них «Остров сокровищ», «Алиса в Зазеркалье» и др.), мюзиклам, балетам, спектаклям…. Круг исполнителей его песен разнообразен: от Пугачёвой и Леонтьева до Караченцова и Малинина. Киевлянин. Дважды женат. Дети: девочка — мальчик, девочка — мальчик. Итого — четыре. Сыновья похожи на мам, дочери — на папу. Возрастная разница с тёщей составляет 16, а с женой 36 лет.


Вышки в степи

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Всем спасибо

Это книга о том, как делается порнография и как существует порноиндустрия. Читается легко и на одном дыхании. Рекомендуется как потребителям, так и ярым ненавистникам порно. Разница между порнографией и сексом такая же, как между религией и Богом. Как религия в большинстве случаев есть надругательство над Богом. так же и порнография есть надругательство над сексом. Вопрос в том. чего ты хочешь. Ты можешь искать женщину или Бога, а можешь - церковь или порносайт. Те, кто производят порнографию и религию, прекрасно видят эту разницу, прикладывая легкий путь к тому, что заменит тебе откровение на мгновенную и яркую сублимацию, разрядку мутной действительностью в воображаемое лицо.


Троцкий. Характеристика (По личным воспоминаниям)

Эта небольшая книга написана человеком, «хорошо знавшим Троцкого с 1896 года, с первых шагов его политической деятельности и почти не прекращавшим связей с ним в течение около 20 лет». Автор доктор Григорий Зив принадлежал к социал-демократической партии и к большевизму относился отрицательно. Он написал нелестную, но вполне объективную биографию своего бывшего товарища. Сам Троцкий никогда не возражал против неё. Биография Льва Троцкого (Лейба Давидович Бронштейн), написанная Зивом, является библиографической редкостью.


Дракон с гарниром, двоечник-отличник и другие истории про маменькиного сынка

Тему автобиографических записок Михаила Черейского можно было бы определить так: советское детство 50-60-х годов прошлого века. Действие рассказанных в этой книге историй происходит в Ленинграде, Москве и маленьком гарнизонном городке на Дальнем Востоке, где в авиационной части служил отец автора. Ярко и остроумно написанная книга Черейского будет интересна многим. Те, кто родился позднее, узнают подробности быта, каким он был более полувека назад, — подробности смешные и забавные, грустные и порой драматические, а иногда и неправдоподобные, на наш сегодняшний взгляд.


Иван Васильевич Бабушкин

Советские люди с признательностью и благоговением вспоминают первых созидателей Коммунистической партии, среди которых наша благодарная память выдвигает любимого ученика В. И. Ленина, одного из первых рабочих — профессиональных революционеров, народного героя Ивана Васильевича Бабушкина, истории жизни которого посвящена настоящая книга.