— Что в коробке? — вновь спросил следователь.
— Не знаю.
— Хватит из себя дурочку строить! — не выдержал следователь.
Открыв коробку, он вытащил массивную золотую цепочку. Закончив обыск, следователи опечатали дверь.
Диана на все происходящее смотрела, как на дурной сон. Она все думала, что вот-вот проснется и этот кошмар исчезнет. И лишь тогда до нее дошло, что это не сон, когда с грохотом за ней закрылись железные двери и она оказалась в маленькой холодной камере.
На следующий день на допросе против нее было выдвинуто обвинение в убийстве следователя по особо важным делам МВД СССР полковника Сидорова. На все вопросы следователя она отвечала: "Не знаю, ничего не знаю". Она продолжала находиться в стрессовом состоянии.
Однажды ночью она проснулась от шума открывающейся двери. Было темно. Но она увидела, как в камеру вошли двое и тут же за ними закрылась дверь. От страха она сжалась в комок. Они подошли к ней и стали привязывать руки и ноги к нарам. Диана попыталась позвать на помощь, но сильный удар по почкам заставил ее замолчать. Она потеряла сознание, а когда пришла в себя, во рту почувствовала тряпку и с ужасом обнаружила, что совершенно голая. К ней наклонился мужчина.
— Слушай внимательно, красотка. Сейчас мы начнем тебя насиловать, такое же сделаем и с твоей Аленой, если завтра на вопросы следователя опять будешь все отрицать.
Она извивалась, кричала, но они, сменяя друг друга, насиловали ее. Лишь под утро они развязали ее и ушли. Ее тошнило. Теряя сознание, она ползком добралась до двери, стала стучать, но слабые глухие удары терялись в лабиринтах тюрьмы.
После обеда следователь вызвал ее на допрос.
— Скажите, что с моей дочкой, где она? — умоляюще глядя на него, спросила Диана.
Следователь с усмешкой посмотрел на нее.
— Что, красотка, наконец вспомнила, что у тебя дочь есть? Поздно кинулась, надо было раньше…
— Где она?
— Дочь у твоей соседки, — не выдержав обезумевшего взгляда, ответил он. — Раз ты о ней заговорила, то добрый совет тебе: выкладывай все начистоту, а чистосердечное признание суд учтет.
— Я ни в чем не виновата! — простонала она.
— Я это не первый раз слышу. Ты лучше подумай о судьбе дочери. У меня вещественные доказательства, отрицать бессмысленно. Ну что, будем разговаривать?
Она посмотрела ему в глаза, от его взгляда ей стало жутко.
— Что вы хотите от меня?
— Чистосердечного признания и больше ничего. Она молчала. Он открыл папку, достал лист бумаги.
— Ну что, начнем?
— Я не виновата, — прошептала она и горько заплакала. Следователь надавил на кнопку, вошел надзиратель.
— Уведите ее.
Ночью, лежа на нарах, она со страхом прислушивалась к шагам в коридоре. До самого утра не сомкнула глаз. Весь день ждала, что ее вызовет следователь, но за ней никто не пришел. Среди ночи она вскочила с нар, но сильный удар по животу свалил ее на пол. Ее, как и первый раз, привязали к нарам. К ней наклонился парень, от него веяло пьяным угаром.
— Красотка, мы же тебя предупреждали, чтобы ты со следователем общий язык нашла. Ты что, не поняла? — пальцами давя на горло, зло зашипел он.
Она захрипела, а он все сильнее и сильнее душил ее. В какое-то мгновение она потеряла сознание.
— Отпусти, — раздался второй голос, — ты же ее задушишь.
Она пришла в себя и жадно стала глотать воздух.
— Очухалась? — над ухом прохрипел голос. — Будем разговаривать или немного повеселимся?
Тяжело дыша, Диана молчала. Ей вновь в рот затолкали тряпку и начали насиловать. Она уже не извивалась, как прежде, тело было словно чужое. Утром ее вызвали на допрос. Она безропотно “созналась" во всем и подписала все бумаги…
Спустя месяц состоялся суд. Приговор был жестокий: двенадцать лет лишения свободы. Следователь, как и обещал, перед отправкой в колонию разрешил ей свидание с дочкой. Алену привела пожилая женщина, Евдокия Ивановна, соседка по коммунальной квартире. Увидев дочь, Диана заплакала. Присев на корточки, она протянула к ней руки.
— Мама! — крикнула Алена и кинулась к ней. Диана, плача, неудержимо целовала ее. Евдокия Ивановна не выдержала, тоже заплакала.
— Свидание закончено, время, — раздался голос охранника.
С дочкой на руках Диана подошла к соседке.
— Евдокия Ивановна, клянусь дочкой, не виновата я, меня подставили. Не виновата я!
— Бог рассудит, — вытирая слезы, тихо произнесла та. — А за дочь не переживай, пока я жива, она будет со мной, ежели помру, там видно будет.
Опытная фронтовая разведчица, не раз глядевшая смерти в глаза, увидев мольбу в глазах Дианы, поняла: такие глаза не могли обмануть. И когда, с трудом оторвавшись от дочки, Диана пошла, Евдокия Ивановна позвала ее. Диана повернулась к ней. Евдокия Ивановна тихо спросила:
— Что за мужчина, который до ареста к тебе домой приходил?
Та неопределенно пожала плечами.
— Ты где с ним познакомилась?
— В больнице.
— Он там работает?
— Нет, он представился следователем.
— После этого убийства ты его видела?
Диана отрицательно покачала головой.
— Ты следователю про него рассказывала?
— Я говорила, но следователь сказал, что он из преступной группы и что он подкупил меня.
— Все, время свидания закончилось! — раздался недовольный голос охранника.
