Стон березы [сборник] - [15]

— Запомни, если еще раз приготовишь такой обед, я тебя саму в котле сварю.

— Зина, я не виновата, мяса не дали.

— Не бреши! Ты лучше скажи, куда мясо дела? Молчишь? Ну смотри мне, это последний раз, еще раз повторится, пеняй на себя.

Она повернулась к Диане, та, улыбаясь, смотрела на нее.

— Отдай бачки, пойдем ко мне.

Когда они вошли в кабинет, Зина стала накрывать стол. Впервые, с момента ареста, Диана досыта ела. Зина, подперев подбородок кулаком, грустно смотрела на нее. Диана, заметив ее взгляд, смущенно отложила ложку в сторону.

— Ешь, не стесняйся. Значит, тебя Усольцев в ШИЗО загнал?

Диана молча кивнула головой.

— Знаешь, почему он это сделал? Чтобы ты другим не досталась. Хитрый жук, он все равно своего добьется.

— Ничего не выйдет. Скорее повешусь, чем отдамся ему.

— Знаешь, что тебе посоветую? Ты немножко свою внешность измени. Ты даже в этой форме как куколка. С недельку не мойся, прими неряшливый вид, сопли распусти, может, после этого и отстанет.

Диана засмеялась.

— Я тебе серьезно говорю! Года два тому назад здесь одна осужденная сидела, вечно ходила неряшливая, сопливая, даже осужденные шарахались от нее. Противно было на нее смотреть, одно время я ее и близко к столовой не подпускала. И что ты думаешь? Однажды мы стояли на поверке, и к нам стала приближаться нарядно одетая молодая женщина, и не просто красивая, а красавица. Среди осужденных прошел шепот, что это та неряха. Я даже сама своим глазам не верила. В этот день она выходила на волю. Улыбаясь, остановилась перед строем, поклонилась и, словно Царевна Лебедь, направилась на выход. Если бы ты видела лицо Усольцева! Он, как истукан, смотрел ей вслед. После этого месяц ходил злой как черт. Еще бы, кто мог подумать, что эта вечно сопливая неряха так ловко всех провела. Я и тебе советую так же поступить. Ты не смейся, у тебя глаза и губы любого мужика с ума сведут, жаль что я не мужчина, я бы тебя с ходу изнасиловала.

Как только она произнесла это слово, Диана, нахмурив брови, отодвинула от себя тарелку.

— Ты что, дуреха, обиделась? Шутки не понимаешь?

Приподняв голову, Диана смотрела на Зину, в ее глазах стояли слезы.

— Меня уже насиловали…

Вечером в ШИЗО заглянул Усольцев. Диана с метлой в руках, увидев его, отвернулась. Он подошел к ней.

— Ну что, телочка, как работа?

Диана, опустив голову, молчала.

— Все молчишь? Поумнеешь, тогда придешь ко мне.

Когда он ушел, контролер спросила:

— Наверно, хотел пощупать тебя, а ты не поддалась?

Диана ничего не ответила, молча отошла в сторону.

На ее счастье, Усольцев уходил в очередной отпуск.

Перед уходом вновь пришел в ШИЗО. Диана из окна контролерской видела, как он что-то говорил контролеру. Та, кивнув головой, повернулась и пошла к выходу. Диана сразу догадалась, с какой целью он ее отправил. Она беспомощно посмотрела на дверь, на ней не было запора. Быстро выдвинув ящик стола, она взяла кухонный нож, положила в карман телогрейки.

Усольцев, ногой открыв дверь, вошел. По его глазам она поняла, что он пьян. Сел, снял фуражку, бросил на стол. Некоторое время в упор смотрел на нее. Диана со страхом ждала.

— Я хочу тебя, — будничным тоном произнес он.

Она отрицательно покачала головой.

— Все равно ты будешь моя, мне еще никто не отказывал. Рано или поздно ты будешь моя, но я хочу сейчас.

Она вновь отрицательно покачала головой. Усольцев встал. Диана до боли сжала рукоятку ножа. Но неожиданно для нее он надел фуражку и, ни слова не говоря, вышел. Она опустилась на табуретку и горько заплакала.

Пока Усольцев был в отпуске, Диана жила нормальной жизнью. Постепенно контролеры, поближе узнав ее, стали относиться к ней лояльно. Но спокойные дни пролетели незаметно, из отпуска вернулся Усольцев. Она с напряжением ждала его прихода. Понимала, что просто так он не отстанет. Как-то в столовой Зина, увидев ее, спросила:

— Ты что такая кислая?

— Усольцев из отпуска вышел, — ответила она.

— Я знаю. Вот если бы послушалась меня, сейчас бы не тряслась. Вымажь свое лицо дерьмом, и тогда он тебя за километр будет обходить, а сейчас посмотришь на тебя — хоть на конкурс красоты выставляй. Мозгами надо шевелить. Между прочим, на днях тобой начальник оперчасти интересовался, ты и ему приглянулась.

— Зина, что мне делать?

— Намазать лицо дерьмом, вот тебе мой совет, если хочешь, чтобы от тебя отстали.

В ШИЗО, накормив осужденных, Диана убрала посуду, вытащила из кармана осколок зеркала и стала разглядывать свое лицо. "Не родись красивой, а родись счастливой…" — пронеслось в голове. Недолго думая, разлохматила волосы, грязной половой тряпкой измазала лицо, сжав зубами сочные губы, нахмурив брови, взглянула в зеркало.

“Фу!" — сморщив лицо, брезгливо произнесла она.

Контролер по надзору, увидев ее, удивленно спросила:

— Что с тобой?

Диана, ничего не ответив, взяла швабру с ведром, пошла мыть коридор. Вечером пошла за ужином. В столовой многие осужденные с удивлением смотрели на нее. Не обращая на них внимания, она подошла к повару, поставила на стол бачки. Повариха сердито окинула ее взглядом.

— Ты что, в дерьме купалась?

Диана молчала. Повар рукой отодвинула ее в сторону.