Столыпин. На пути к великой России - [3]
Свои преобразования Столыпин осуществлял на патриотической и нравственной основе, учитывая социальные запросы населения, обычаи и традиции своей страны. Никто не был принесен в жертву реформам. Ни одна сфера человеческой деятельности не была угнетена или ограничена ради государственного интереса. Николаевско-столыпинская модернизация охватила все стороны жизни российского общества – от защиты интересов русской нации, укрепления семьи и борьбы с пьянством до создания социально ориентированных правовых институтов и экономической интеграции страны. Все эти реформы смогли состояться не только благодаря поддержке государя, но и личностным качествам самого их соавтора. Здесь разгадка ответа, каким должен быть русский политик и к какой исторической награде ведут в политике чистые пути.
Восхождение Столыпина по карьерной лестнице было неразрывно связано с его подъемом по иной – духовной – лестнице совершенства. Каждый новый подъем на ней сопровождался все большим отрешением от самого себя, все большей самоотдачей в служении царю и России. К этому пути Столыпина подталкивало не только обостренное религиозной верой чувство собственной ответственности, но и внезапно разразившаяся над страной революция. «Не гожусь я ко многому, – не рисуясь, говорил реформатор о самом себе, – не труды или борьба смущают меня, а атмосфера… государственных деятелей, разбивающая их энергию или требующая уступок внутри себя»[9].
Политический взлет Столыпина пришелся на переломный период в борьбе с русской смутой. В ответ на попытки вооруженного восстания во многих губернских городах царь ввел военное положение. Армия патрулировала улицы, а митинги и забастовки были временно запрещены. Однако правительство понимало всю бесперспективность силовых методов в борьбе с революцией. Военные отсекли только ветви, корни же человеческой ненависти продолжали расти. В новых местах и в новых формах зло вновь и вновь вырывалось на поверхность, сея раздор, смерть и разрушение. На смену массовым стачкам и восстаниям приходил индивидуальный террор. По всей стране началось уничтожение наиболее авторитетных представителей гражданского и военного управления. Убивали государственных служащих дома, в гостях, на улице, часто – средь бела дня. Убивали «с соблюдением техники безопасности», незаметно, из-за угла – пулей, убивали на авось, бомбой – может, заденет. С февраля 1905 г. по май 1906-го революционеры-боевики совершили 15 покушений на губернаторов и градоначальников, 267 – на строевых офицеров. Радоваться убийству стало в обычае общества, террор становится божеством. Старейшина кадетов И.И. Петрункевич заявляет о невозможности для партии осудить террор, ибо такой шаг был бы «моральной гибелью партии»[10].
«Революционер – человек обреченный, – писал идеолог и зачинщик русского терроризма С. Нечаев. – […] Все нежные, изнеживающие чувства родства, дружбы, любви, благородности и даже самой чести должны быть задавлены в нем единою холодною страстью революционного дела. […] Он не революционер, если ему чего-либо жалко в этом мире. Он знает только одну науку – науку разрушения»[11].
Жертвами революционного террора становились старики, беременные женщины и дети. Революционеры взрывали храмы, оскверняли святыни, покушались на жизнь авторитетных представителей духовенства. Накануне революции в Петербурге неизвестными был похищен подлинник Казанской иконы Богородицы, а в ходе самой русской смуты террористы заложили бомбу под другой особо почитаемый образ Богоматери – Курской Коренной[12]. Святыню чудом удалось спасти, но сама попытка ее уничтожения со всей очевидностью обнажила темные силы в нарастающей революционной борьбе. Классовая борьба выливалась во все более жестокие формы, все больше походя на ненависть дьявола к самому человеку[13]. Распространенным явлением 1905–1907 гг. стало надругательство над фундаментальными основами человеческого общежития: таинство брака было подменено свободной любовью, семья заменяется сожительством, гимназисты порывают с родовыми и семейными корнями. В газетах и на митингах вовсю чернят историю своей родины, издеваются над патриотизмом, глумятся над церковью и кричат: «Бога нет!» Это была та самая бесовщина, о которой говорил Ф.М. Достоевский в романе «Бесы». «Революцию не понять, – писал английский историк и философ Томас Карлейль, – если не допустить, что за кулисами ее действовали бесовские силы»[14].
Ни циничная политтехнология С.Ю. Витте, предлагавшего царю бросить кость оппозиции, ни предложения крайне правых затопить кровью русскую смуту, никакие другие безнравственные средства не могли преодолеть эти темные силы. Здесь был востребован иной – духовный – путь борьбы.
«…Кто ценит себя, свою личность, свое призвание, – писал современник событий публицист А.С. Суворин, – тот не уходит со своего поста, пока есть в нем силы. В этом и заключается мужество. …С мужеством палачей террористической партии… можно бороться только мужеством. Понижение этого мужества будет окончательным унижением власти, за которым может последовать полная анархия в России. Кто трус, пусть уходит. Кто не чувствует призвания и способностей служить России – пусть уходит. Но в ком есть убеждение, что он может быть полезен Родине, что сердце в нем горит патриотизмом и желанием водворить и утвердить новый порядок, тот должен оставаться, несмотря на взрывы, угрозы, отцовское горе, болезни жены и детей. Война отвергает все эти чувства, всякие сентиментальности. Она выше семьи, потому что на войну зовет Родина. Как Христос требовал, чтобы всякий, желающий идти за ним, оставил своего отца и свою матерь, так и Родина. …Наше время требует всего человека, всей его души, всей жизни»[15].
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.