Столпы Земли - [5]

— Может быть, — ответила она скептически. Она терпеть не могла его разговоры о соборах. Если бы не эти его мечты о соборе, она бы сейчас жила в городском доме, и денег бы скопила на черный день, и ни о чем бы не беспокоилась.

Том жевал свинину и глядел в сторону. Сегодня у них была хорошая причина для праздничного настроения, но в семье чувствовался разлад. И это действовало на него удручающе. Внезапно послышался топот копыт. Том поднял голову и прислушался. Со стороны дороги кратчайшим путем, через лесок, минуя деревню, к ним приближался всадник.

Через минуту верхом на небольшой лошадке подъехал молодой человек, по виду похожий на сквайра-оруженосца.

— Ваш господин едет, — сказал он, спрыгнув с лошади.

— Ты имеешь в виду лорда Перси? — Том встал. Перси Хамлей был одним из самых влиятельных людей в стране. Он владел этой долиной, как и многими другими, и он же оплачивал строительство дома.

— Его сын.

— А-а, молодой Уильям. — Сын Перси, Уильям, должен был поселиться в этом доме после свадьбы. Он был обручен с леди Алиной, дочерью графа Ширинга.

— Он самый, — кивнул сквайр. — И к тому же в ярости.

У Тома опустились руки. И в лучшие времена не так-то просто иметь дело с хозяином строящегося дома, а уж когда он не в духе, и говорить не о чем.

— Но почему?

— Невеста дала ему от ворот поворот.

— Дочь графа? — воскликнул Том. Его бросило в жар: минуту назад он думал о том, что в ближайшем будущем ему ничто не угрожает. — Мне казалось, что у них все улажено.

— Всем так казалось, кроме леди Алины, — сказал сквайр. — Но когда они встретились, она заявила, что не выйдет за него замуж ни за что на свете.

— Но, мне помнится, малый недурен собой, — нахмурился Том. Ему очень не хотелось, чтобы услышанное было правдой.

— Будто это имеет значение для нее! Если бы графским дочкам позволяли выходить замуж за кого им заблагорассудится, нами правили бы одни только бродячие менестрели и черноглазые разбойники, — возмутилась Агнес.

— Может, она еще передумает, — с надеждой в голосе произнес Том.

— Передумает, если ее мать возьмет в руки березовые розги, — не унималась Агнес.

— Ее мать умерла, — сказал сквайр.

— Поэтому она и не знает порядков, — покачала головой Агнес. — Но я не понимаю, почему отец-то не может ее заставить.

— Кажется, отец дал слово, что никогда не выдаст ее замуж за нелюбимого человека, — сказал сквайр.

— Дурацкое обещание! — вспылил Том. Как может могущественный человек так потакать капризам девчонки? Этот брак позволит создать военный союз, повлияет на доходы графа и даже… на успешное завершение строительства дома.

Словно угадав его мысли, сквайр добавил:

— У нее есть брат, так что не слишком важно, кто будет ее мужем. А граф, говорят, человек слова. Он никогда не нарушит своего обещания, даже если дал его ребенку.

Том взглянул на недостроенные стены будущего дома. Он с горечью осознал, что денег, которые ему удалось скопить, явно не хватит, чтобы протянуть зиму. «Может, этот парень найдет себе другую невесту и поселится здесь? Ведь у него целое графство — только выбирай».

— О Господи! По-моему, это он, — послышался юношеский басок Альфреда. Все повернулись в направлении его взгляда. Через поле от деревни бешеным галопом мчался конь, из-под его копыт в разные стороны летели комья земли. Альфред был потрясен гигантскими размерами животного и скоростью, с которой оно неслось. Раньше Тому уже случалось видеть таких коней, а Альфреду, пожалуй, никогда. Это был боевой конь в человеческий рост в холке, с могучей грудью. В Англии таких коней не разводили, их привозили из-за моря, и стоили они невероятно дорого.

Том ссыпал в карман фартука остатки хлеба и, прищурив глаза, стал смотреть вдаль. Конь летел, прижав уши, раздувая ноздри и слегка приподняв голову, послушный желаниям своего хозяина. Приблизившись, всадник слегка откинулся назад, натянул вожжи, и громадное животное начало постепенно замедлять свой бег. Том уже чувствовал, как дрожит земля под копытами коня. Он оглянулся, чтобы взять Марту, от греха подальше, на руки. Агнес угадала его желание. Но дочка исчезла.

— В пшенице! — крикнула Агнес. Том и сам уже это понял и бежал к полю. Сердце его похолодело. Он прочесывал пшеницу, раздвигая руками высокие колосья. Ребенка нигде не было видно.

Единственное, что ему оставалось, это попытаться остановить коня. Том шагнул на тропинку и, широко раскинув руки, пошел навстречу несущемуся животному. Увидев его, конь поднял голову и стал останавливаться. Но, к ужасу Тома, всадник пришпорил коня, заставив его продолжать бег.

— Проклятый дурак! — взревел Том, хотя расстояние было еще слишком велико, чтобы он был услышан.

Тут в нескольких ярдах[2]от него на тропинку выскочила Марта.

На мгновение Том остолбенел от охватившего его страха. Придя в себя, он бросился вперед, крича и размахивая руками. Увы, то был боевой конь, специально обученный бросаться в ревущую толпу. Марта неподвижно стояла на узкой тропинке и, словно завороженная, глядела на летевшее на нее огромное животное. Том в отчаянии понял, что добежать до нее он уже не успеет. Он отскочил в сторону и, потеряв надежду, сжал в кулаках колоски. Но в последнее мгновение конь слегка отклонился и, лишь чиркнув стременем по волосам Марты, отпечатав копытом рядом с ее босой ножкой глубокий круглый след и обдав их грязью, пронесся мимо. Том подхватил дочку на руки и крепко прижал к груди.