Столкновение в океане - [15]

В 22 часа 30 минут он вторично определил место судна при помощи радиопеленгатора. На этот раз, не ограничиваясь пеленгами плавучего маяка «Нантакет» и острова Блок, он взял третий пеленг — плавучего маяка «Поллок Рип», находившегося примерно в шестидесяти милях севернее. Пересечение трех пеленгов не оставляло уже никакого сомнения в том, что «Стокгольм» отклонился от заданного курса на две и три четверти мили к северу. Пора было принимать меры против сноса судна северным течением. Карстенс снова прошел в рулевую рубку.

— Курс восемьдесят девять! — скомандовал он Иоганссону.

— Есть восемьдесят девять! — ответил рулевой, медленно перекладывая руль вправо и ожидая, когда гирокомпас отщелкнет два градуса.

Это было первое самостоятельное решение Карстенса, принятое им на обычной вахте, срок которой уже истек на две трети. Он поставил на доске цифру 089. По его расчетам, изменение курса на два градуса к югу или вправо должно было компенсировать влияние течения, относившего судно к северу. На всякий случай он решил спустя полчаса еще раз проверить место судна.

Через несколько минут, в 22 часа 40 минут, наступила последняя треть срока вахты, и Педер Ларсен принял у юного Иоганссона штурвал. Иоганссон сменил Бьеркмана в «вороньем гнезде», а Бьеркман отправился отдохнуть в помещение позади рулевой рубки.

Карстенс продолжал шагать по мостику. На горизонте появилась небольшая дымка, но видимость сохранялась хорошая. Каждый раз, выходя на крыло мостика, он бросал взгляд на «воронье гнездо», чтобы убедиться в бдительности впередсмотрящего. Он также посматривал на мачту, проверяя, насколько ярко светят топовые огни. Примерно через каждые три минуты он смотрел, не появится ли на радиолокаторе сигнал какого-либо судна.

Расхаживая по мостику, Карстенс особенно следил за стоявшим на руле Педером Лзрсеном. Это был первый рейс Ларсена на «Стокгольме», хотя по морям он плавал уже восемь лет.

Карстен считал, что Ларсен в состоянии достаточно хорошо выдерживать курс судна, если полностью сосредоточится на порученном ему деле. Однако датский моряк обладал, по-видимому, ненасытной любознательностью — он интересовался всем, что происходило вокруг, и легкомысленно забывал про компас. Карстенс находил, что это было бы вполне допустимо на грузовом судне или пароме, но рулевой пассажирского лайнера обязан вести судно точно по прямой линии, не отклоняясь от заданного курса более чем на один градус. Именно это он и хотел внушить Ларсену. А тут дело доходило до того, что в руках у Ларсена «Стокгольм» время от времени рыскал на два, три и даже четыре градуса в обе стороны.

Зная эту особенность рулевого, Карстенс решил установить за ним строгий контроль. Каждый раз, проходя через рулевую рубку, а это случалось примерно через каждые три — пять минут, Карстенс подчеркнуто останавливался, чтобы посмотреть на компас, по которому Ларсен вел судно. У рулевого не могло быть никакого сомнения, что штурман проверяет его, и этого молчаливого напоминания было достаточно, чтобы Ларсен не отрывал глаз от компаса.

Что же касается самого Ларсена, то он был твердо уверен в своем умении стоять у штурвала «Стокгольма» или любого другого судна. Он просто не видел необходимости подобно роботу неотрывно следить за компасом. Он считал вполне достаточным мельком бросать взгляд на компас и твердо держать в руках штурвал. Ведь несмотря на рыскание судна, он довольно точно выдерживал заданный курс.

Беспокоясь все больше из-за возможности дальнейшего сноса, Карстенс решил еще раз определить по радиопеленгам место судна, чтобы посмотреть, насколько изменилось положение «Стокгольма» в результате проведенного в 22 часа 30 минут изменения курса на два градуса. Осмотрев горизонт и определив по радиолокатору, нет ли судов, он вызвал из помещения за рулевой рубкой Бьеркмана и приказал ему вести наблюдение с мостика, пока он отлучится в штурманскую рубку.

На этот раз Карстенс определил место по пеленгам радиомаяков «Нантакет» и «Поллок Рип». Как и при предыдущих пеленгованиях, он записал на навигационной карте время и показание лага. Фактически было 22 часа 48 минут, и это подтвердили последующие расчеты, произведенные на основании скорости судна и расстояния, которое оно прошло с момента последнего определения места, однако Карстенс указал 23 часа. Почему он поступил подобным образом — он не мог объяснить впоследствии. В дальнейшем допущенная неточность причинила ему много хлопот, но предвидеть это в тот момент он не мог. Он не мог заглянуть в будущее даже на ближайшую двадцать одну минуту.

Тогда Карстенса обеспокоило только то, что несмотря на изменение курса на два градуса, «Стокгольм» оказался уже в трех милях севернее проложенной на карте линии курса. Под воздействием прилива судно дрейфовало все дальше на север. В 22 часа 04 минуты оно находилось в двух с половиной милях от проложенного курса, в 22 часа 30 минут — в двух с тремя четвертями, а сейчас отклонение достигло трех миль.

Карстенс возвратился в рулевую рубку и приказал изменить курс еще на два градуса вправо. Пока Ларсен перекладывал штурвал и судно ложилось на курс 91 градус, штурман бросил взгляд на радиолокатор и увидел эхосигнал встречного судна.