Столетов - [67]
Популяризация была знаменем борьбы за демократизацию науки, за приобщение к ее завоеваниям широких слоев населения.
Деятели шестидесятых годов боролись против мнения, что популяризация является якобы уродливой формой пропаганды науки.
Отвечая на такое обвинение, К. А. Тимирязев говорил: «Как только произносится слово «популяризация знаний», уже слышится старый аргумент о вреде полузнания. Но ведь и ответ на это возражение так же стар: полузнание вредно, когда оно является уделом немногих, но не тогда, когда оно является достоянием всех; тогда оно только поднимает общий уровень развития. Не лежит ли у нас на обязанности всякого образованного человека, тем более представителей науки, оказать свою долю содействия осуществлению этой просветительной задачи. Поэтому нетрудно убедиться, что стремление Общества любителей естествознания к широкому разливу знаний является делом необходимым и даже требованием справедливости. Той же цели широкого распространения знаний среди народа служит самый существенный предмет забот нашего Общества, самое наглядное выражение его деятельности — это музей, в гостеприимных стенах которого мы собрались сейчас».
Характер популяризации в то время был совсем иной, чем, скажем, в XVIII веке. И тогда, в далекие времена, ученые занимались популяризацией. Но эта популяризация была для избранных, для знати, для меценатствующих аристократов. На старых гравюрах запечатлены эпизоды из опытов, которые проделывал аббат Нолле, заставлявший дам извлекать электрические искры из носа наэлектризованного кавалера, убивавший маленьких птичек электрическими разрядами и т. д.
В шестидесятых годах русские ученые стремились к иной популяризации знаний.
Климент Аркадьевич Тимирязев писал: «Если в XVIII веке наука завоевала уже салон, проникла, пожалуй, и в будуар; если за веселым ужином между философскою тирадой и куплетом можно было блеснуть рассказом об открытии Франклина или опыте Лавуазье; если между пудрой и румянами на столике иной маркизы можно было натолкнуться на ботанические письма Руссо, то в настоящем только веке наука стала достоянием всех и каждого, заговорила вполне доступным языком, а вместе с тем утратила последние следы той чопорности, той исключительности, в которой прежде замыкалась, ревниво охраняя себя от прикосновения толпы».
Русская наука выдвинула много талантливых популяризаторов.
Неподражаемым популяризатором был один из характернейших людей шестидесятых годов, великий ученый-демократ Иван Михайлович Сеченов. «Рефлексы головного мозга» Сеченова — это великое научное произведение, в котором излагаются сложнейшие научные положения, — вместе с тем является замечательным образцом популярной литературы. Выдающимся популяризатором был и Тимирязев. В книгах Тимирязева ученый говорит языком поэта. Превосходным мастером художественного рассказа о науке был Умов.
Столетов также отдал немало сил популяризации знаний. Уже в 1873 году в журнале «Природа» появилась первая печатная популярная статья Столетова. В семидесятых годах Столетов выступал как популяризатор и в печати и на открытых заседаниях университета. К этому периоду относится его классическая работа «Очерк развития наших сведений о газах». Но особенно широкий размах популяризаторская деятельность Столетова получает, начиная с восьмидесятых годов. Стремясь донести науку до массовой аудитории, Столетов в эти годы печатает популярные статьи в широко распространенных журналах и даже газетах. Выступает он и с общедоступными лекциями. Главным поприщем, где развернулась деятельность Столетова как лектора, была Большая аудитория Политехнического музея. На открытых заседаниях физического отделения Общества любителей естествознания, из года в год проводившихся музеем, часто звучал голос Столетова. Общедоступные лекции Столетова, по мнению такого авторитетного знатока популяризации, как Тимирязев, отличались едва ли кем превзойденным искусством сочетать изящество и силу слова с глубиной научного проникновения, соединять искусство и науку в одно стройное целое.
В литературном наследии Столетова общедоступным его статьям и лекциям принадлежит очень большая доля. Популяризируя науку, Столетов никогда не вульгаризировал ее. Занимательность и ясность изложения никогда не достигались им за счет искажения научной истины, упрощенчества.
Столетов никогда не стремился сделать свою лекцию мозаикой из отдельных любопытных эпизодов. Всякая лекция, будь это рассказ о деятельности какого-либо большого ученого или о становлении той или иной физической доктрины, была пронизана всегда цельным и ясным руководящим принципом: подметить главное, выявить генеральную линию в развитии физических учений. Строгие, безукоризненные в научном отношении, его лекции захватывали слушателей глубиной раскрытия сущности явлений, ярким показом творческих исканий.
С замечательным мастерством, образно и просто Столетов умел рассказать о самых сложных явлениях.
Вот как он раскрывал слушателям сущность спектрального анализа:
«Тело, которое при данной температуре не испускает лучей известной длины волны и потому не обнаруживает их в своем призматическом спектре, будет совершенно прозрачно для соответственных лучей всякого другого источника теплоты. Оно задержит, поглотит из лучей последнего только такие, какие есть в его собственном спектре. Поглотит больше или меньше по абсолютному количеству, — смотря по температуре другого тела, — но всегда одинаковый процент лучей данного сорта.
Яркая, насыщенная важными событиями жизнь из интимных переживаний собственной души великого гения дала большой материал для интересного и увлекательного повествования. Нового о Пушкине и его ближайшем окружении в этой книге – на добрую дюжину диссертаций. А главное – она актуализирует недооцененное учеными направление поисков, продвигает новую методику изучения жизни и творчества поэта. Читатель узнает тайны истории единственной многолетней, непреходящей, настоящей любви поэта. Особый интерес представляет разгадка графических сюит с «пейзажами», «натюрмортами», «маринами», «иллюстрациями».
В книге собраны очерки об Институте географии РАН – его некоторых отделах и лабораториях, экспедициях, сотрудниках. Они не представляют собой систематическое изложение истории Института. Их цель – рассказать читателям, особенно молодым, о ценных, на наш взгляд, элементах институтского нематериального наследия: об исследовательских установках и побуждениях, стиле работы, деталях быта, характере отношений, об атмосфере, присущей академическому научному сообществу, частью которого Институт является.Очерки сгруппированы в три раздела.
«…Митрополитом был поставлен тогда знаменитый Макарий, бывший дотоле архиепископом в Новгороде. Этот ученый иерарх имел влияние на вел. князя и развил в нем любознательность и книжную начитанность, которою так отличался впоследствии И. Недолго правил князь Иван Шуйский; скоро место его заняли его родственники, князья Ив. и Андрей Михайловичи и Феодор Ив. Скопин…».
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.