Сто лет - [23]
Только Фредрик знал о том несчастном случае, когда на кухне Элида на минутку отвернулась, чтобы снять с огня убегавший кофе. Двухмесячная Агда упала с кухонного стола, и в головке у нее как будто что-то повредилось — она не могла не плакать. А сегодня еще эта шишка на голове!..
Случалось, Элида наказывала детей, чтобы напомнить им, что главная в доме она и что последнее слово должно быть за ней. Фредрик же считал, что любое насилие вызывает только насилие. Не следует чему-то учить детей таким образом. Он мог часами сидеть на кухне и внушать маленьким грешникам, что они не правы, пробуждая в них раскаяние. Человек обладает разумом, к нему и следует взывать родителям, считал он. И уж ни в коем случае не бить неразумных детей. Элида не была уверена, что его долгие проповеди полезнее для детей, чем ее подзатыльники. Но обычно, когда случались провинности, на месте оказывалась только она.
Однако сегодня ей было некогда с ним ссориться, сначала надо было выйти в уборную. Из-за своего больного сердца Фредрик не годился для ссор. Строго говоря, он не годился и для того, чтобы быть хозяином усадьбы или рыбаком. Но на что же им тогда жить? Как она может хоть в чем-нибудь упрекать его? Мужчину, который, приходя домой с поля или с моря, всегда моет руки! Не обращает внимания на то, что она утратила былую легкость в обращении, и не меньше, чем она сама, горюет над ее выпавшим зубом!
И зачем только она нагрубила ему сегодня! Этим она навредила и себе. Потому что любила эти ранние походы в уборную. Сидя здесь, можно было относительно спокойно предаваться своим мыслям. Даже мечтать о чем-нибудь несбыточном. Воображать, что именно этот день таит в себе возможности, о которых вчера она даже не подозревала.
Элида развернула старую газету. По ее просьбе Фрида принесла сюда целую пачку. Фредрик собирал статьи и заметки, которые, как ему казалось, могли ему пригодиться. Даже если они уже устарели. В уборной у него было время их прочитать, хотя порой здесь было темновато. Окно находилось слишком высоко и выходило на север. Элида сдула с газеты сухие стебельки, занесенные сюда сквозь щели между досками.
Она уже хотела размять газету, когда ее взгляд упал на зернистый портрет короля Хокона и королевы Мод — "Юбилейная выставка — Норвегия". Там же было напечатано стихотворение Нильса Коллетта Вогта.
Да, конечно, можно сказать и так, подумала она. Снизу, из отверстия, несло холодом. Она быстро вырвала эту страницу, чтобы взять ее домой и показать Фредрику. Во всяком случае, она не могла себе позволить подтереться королем и королевой.
Кто-то шел по замерзшему гравию. Потом послышалось, покашливание Педера, работника, он подергал дверь. Элида быстро подтерлась куском газеты, в котором не было ничего важного. Но страницу со статьей о выставке в Кристиании она взяла с собой, спокойно бросив Педеру на ходу "Доброе утро!".
— Ооо! Я не знал, что это вы! — произнес он нараспев, как будто говорил по-лопарски. Смущенно провел рукой под носом. Ему было шестнадцать лет, как и Рагнару, и он еще не мог считаться полноценным работником. Однажды после совещания в уезде Фредрик привел его к ним домой. Парень послушно шел за ним. Потом оказалось, что Педер, не по своей воле, был замешан в какой-то неприятной истории. Он жил у них уже целый год. Спал в комнате вместе с мальчиками. Вначале он даже отказывался брать деньги за работу, только бы они оставили его у себя.
Когда она вернулась в спальню, Фредрик уже встал. Краем глаза она видела, что он плохо себя чувствует.
— Полежи еще, пока я сварю кофе, — предложила она.
— Спасибо, но мне надо ехать на совещание. Сегодня будут решаться важные вопросы... Я вернусь поздно.
— Я не хотела с тобой ссориться... — пробормотала Элида.
— Знаю. — Он отложил бритву. На щеке осталось немного пены и тонкая полоска крови.
— Вот, думала, тебе будет интересно посмотреть, что я нашла в старой газете в уборной. О юбилейной выставке в Кристиании, — сказала она, протягивая ему страницу.
С застывшей улыбкой он положил ее на комод, потом склонился над умывальником. Элида замерла, протянув к нему руку, но он был занят своим делом. Уголки губ у него опустились, потянув за собой усы, рот был приоткрыт. Ей было так тяжело смотреть на него, что она даже забыла, что хотела сказать.
— А где же Агда?
— Ее забрала Хельга.
Элида прошла на кухню и разожгла плиту. Торф был сухой. Это было приятно, несмотря на торфяную пыль. Ее все равно не избежать. К счастью, топлива у них было достаточно. Она вымыла лицо и руки в цинковом тазу, стоявшем под насосом, но причесываться не стала. Это была совсем другая работа.
Когда печка уже гудела, кофе благоухал и стол был накрыт, все постепенно собрались на кухне. Трехлетняя Агда забралась к матери на колени и показала ей свою шишку.
— Это скоро пройдет, садись с Эрдой, — строго сказала Элида.
Агда снова заплакала, но Элида не обратила на это внимания.
Трое старших уже работали и дома не жили. Служанка была выходная, и четырнадцатилетняя Анни сама подоила корову. Элида похвалила ее.
УНЕСЕННЫЕ СЕВЕРНЫМ ВЕТРОМ…Бурная, полная страстей и опасных приключений история непредсказуемой, яркой и своевольной красавицы Дины — как никакая другая книга достойна называться «Европейские Унесенные Ветром».Хербьёрг Вассму — самая популярная в Европе современная скандинавская писательница, лауреат множества престижных литературных премий. В Норвегии соотечественники называют ее королевой прозы, а европейская критика в один голос провозгласила Вассму новой Маргарет Митчелл.
Бурная, полная страстей и опасных приключений история непредсказуемой, яркой и своевольной красавицы Дины — как никакая другая книга достойна называться «Европейские Унесенные Ветром».Это — один из шедевров мировой литературы... Это — не стареющая, не утрачивающая своего очарования сага о судьбе одной семьи. О жизни, в которой есть место для страстей и сомнений, для борьбы и страданий, для ненависти и любви — любви, проходящей сквозь годы, любви горькой и радостной, любви, которая является высшим смыслом человеческой жизни…
Прославленная норвежка Хербьёрг Вассму получила за свои романы, переведенные на все европейские языки, множество литературных наград в разных странах: премию Северного Совета (которую называют «скандинавским Нобелем»), французскую премию Жана Моне, датскую — как самый читаемый иностранный автор. По ее бестселлеру «Книга Дины, снят фильм с Жераром Депардье, отмеченный призами па Монреальском фестивале (2002 г.) в номинации «Лучший фильм» и «Лучшая женская роль» (Мария Бонневи). Отважившись погрузиться в жизнь «дна», Вассму написала самую, наверно, жесткую из всех существующих книг о работорговле XXI века — «Стакан молока, пожалуйста.
УНЕСЕННЫЕ СЕВЕРНЫМ ВЕТРОМ…Хербьёрг Вассму — самая популярная в Европе современная скандинавская писательница, лауреат множества престижных литературных премий. В Норвегии соотечественники называют ее королевой прозы, а европейская критика в один голос провозгласила Вассму новой Маргарет Митчелл.Бурные, полные страстей и опасных приключений истории о жизни непредсказуемой, яркой и своевольной красавицы Дины, безусловно, достойны называться «Европейские Унесенные Ветром».Напряженным сюжетом, драматическими коллизиями и психологической убедительностью романы о Дине привлекли не только читателей, но и кинематографистов.
Хербьёрг Вассму — популярная норвежская писательница, лауреат многих престижных литературных премий. Ее произведения любят и знают в Европе, некоторые из них экранизированы.В своем последнем романе, «Седьмая встреча» (на русский язык переводится впервые), Вассму обращается к современности. В центре его — Руфь Нессет, яркая, сильная женщина, талантливая и самобытная художница. Ее путь к славе будет гораздо более прямым и легким, чем путь к любимому мужчине…Издание осуществлено при поддержке фонда NORLA — Норвежская литература за рубежом.
Популярная норвежская писательница Хербьёрг Вассму — лауреат множества литературных премий. Ее книги изданы в двадцати странах, в том числе и у нас в России. Роман «Бегство от Франка» (2003) на русском языке издается впервые. Острая современная проблематика, отточенный стиль, обаяние главной героини, отважно сражающейся с собственными слабостями и с тяготами, посланными ей судьбой, наверняка никого не оставят равнодушными.
Предательство Цезаря любимцем (а, возможно, и сыном) и гаучо его же крестником. Дабы история повторилась — один и тот же патетический вопль, подхваченный Шекспиром и Кеведо.
Прошла почти четверть века с тех пор, как Абенхакан Эль Бохари, царь нилотов, погиб в центральной комнате своего необъяснимого дома-лабиринта. Несмотря на то, что обстоятельства его смерти были известны, логику событий полиция в свое время постичь не смогла…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Цирил Космач (1910–1980) — один из выдающихся прозаиков современной Югославии. Творчество писателя связано с судьбой его родины, Словении.Новеллы Ц. Космача написаны то с горечью, то с юмором, но всегда с любовью и с верой в творческое начало народа — неиссякаемый источник добра и красоты.
Польская писательница. Дочь богатого помещика. Воспитывалась в Варшавском пансионе (1852–1857). Печаталась с 1866 г. Ранние романы и повести Ожешко («Пан Граба», 1869; «Марта», 1873, и др.) посвящены борьбе женщин за человеческое достоинство.В двухтомник вошли романы «Над Неманом», «Миер Эзофович» (первый том); повести «Ведьма», «Хам», «Bene nati», рассказы «В голодный год», «Четырнадцатая часть», «Дай цветочек!», «Эхо», «Прерванная идиллия» (второй том).
Рассказы Нарайана поражают широтой охвата, легкостью, с которой писатель переходит от одной интонации к другой. Самые различные чувства — смех и мягкая ирония, сдержанный гнев и грусть о незадавшихся судьбах своих героев — звучат в авторском голосе, придавая ему глубоко индивидуальный характер.