Сто две водородные бомбы - [11]

Не хватало только персонала, способного такую программу осуществить.

За период между 1996 и 3649 годами человечество необычайно сильно эволюционировало, причем большинство изменений были вызваны искусственно. Но, как бы то ни было, люди будущего просто не могли появиться в прошлом даже для такого простого дела, как покупка Эмпайр Стейт Билдинг. Взрослые тридцать седьмого века выглядели бы в двадцать первом веке детьми, но главное препятствие заключалось в их телепатических способностях. Телепат будущего и минуты бы не выдержал ядовитой ментальности прошлого. Поэтому первые шаги задуманной операции были поручены мистеру Максимасту и его помощникам.

Первым делом Максимаст купил здание. Затем он оборудовал его силовой защитой, которая помогла дому уцелеть во время атомной бомбардировки 1997 года. С 1997 по 2050 годы мистер Максимаст занимался тем, что следил за состоянием здания, поддерживал эфемерное существование Фонда Мортемейна и ожидал, когда настанет время действовать.

А вот следующий этап операции как раз и вызывал возмущение Чарли, поскольку непосредственно затрагивал его судьбу. Мистер Максимаст организовал «Поиск Талантов». Ведь прежде чем снять урожай телепатов, следовало посадить зерна. Этим и занялся Максимаст.

Оплодотворенные яйцеклетки, доставленные из 3650 года, были имплантированы некоторому числу несчастных женщин, с этой минуты обреченных на страшную смерть. Плоды развивались с такой скоростью, что все без исключения гостеприимные хозяйки погибли при родах. Употреблять слово «мама» в отношении этих живых инкубаторов считалось излишним.

Вероятно, это было жестоко, но гуманные жители тридцать седьмого века не сумели найти другого выхода. Они не могли родить детей в своей эпохе и затем перенести их в прошлое, ребенок-телепат не перенес бы разлуки с матерью, поскольку их связь в это время особенно сильна. Его просто убил бы шок. Столь же бессмысленно было растить их в тридцать седьмом веке, поскольку в этом случае их полезность в прошлом свелась бы к нулю. Было крайне важно, чтобы те, кто будет проводить заключительный этап операции, оказались не чужаками, а настоящими жителями своего времени.

Вот потому-то…

«Но я не хочу возвращаться туда!» - Чарли почти провизжал эту мысль.

«А тебя никто туда и не гонит. По крайней мере - сейчас. Целый год ты будешь учиться». Но Чарли не желал успокаиваться. «Я вообще не хочу туда - никогда!» Трезвая мысль отца вмешалась в разговор:

«Будь мужчиной, Чарльз. Тебе уже десять лет, и ты должен будешь вернуться. Иначе как ты сумеешь покорить мир?» - добавил он шутливо.

Шутки отца, утешения матери, наркотическое действие мха любви - всего этого оказалось слишком много для Чарли. Он больше не мог сопротивляться, его мозг расслабился. Нежно и осторожно любящие родители принялись накачивать его мудростью и опытом долгих лет своей жизни.

- Приветик, семьсот сорок третий. И чем ты занимался, пока меня не было?

- Я был вместе со всеми на наблюдательной площадке. Чарли много раз репетировал, как он произнесет эту фразу, но

все-таки ему было не по себе. Трудно вести себя как ни в чем не бывало, если ты в результате временного сдвига повзрослел на целый год, в то время как для Гриста прошло всего несколько часов.

В комнате было темно. Чарли с трудом различал сержанта, который валялся на кровати. За год чувствительность Чарли неимоверно выросла, и ему было болезненно трудно находиться в атмосфере тупой враждебности. Теперь он понимал, почему ни его родители, ни кто другой из людей, выросших в будущем, не был способен вернуться в прошлое. Их хрупкому сознанию было так же невозможно вынести давление окружающей ненависти, как форели из ручья выдержать давление воды на дне Марианской впадины.

Грист включил свет. Чарли увидел, что сержант одет в военную форму.

- Знаешь, парень, нам надо поговорить как мужчине с мужчиной.

- Слушаю, сэр!

Чарли мысленно заглянул в соседнюю комнату, но Линда еще не вернулась. Он с тоской подумал, что не увидит Линду еще несколько часов. Едва они вернулись со сто второго этажа, тетя Виктория встретила их и потащила Линду в какой-то вегетарианский ресторан на лекцию, призывавшую к ненасилию.

- Что ты скажешь, если мы еще разок перекинемся в покер?

- Хорошо, сэр.

- Вот и молодец. Этак, глядишь, ты и отыграешь пару долларов из тех четырехсот тридцати, что остаются за тобой.

На лице Гриста, словно вспышка флюоресцентной лампы, мелькнуло подобие улыбки.

Посреди комнаты стоял стол. На нем, словно напоказ, были расставлены: бутылка бурбона, ведерко со льдом, два стакана и запечатанная колода карт.

- Открывай колоду, - велел Грист.

Чарли распечатал колоду, перетасовал ее и сдал. Ни один из игроков не стал менять карты, и Чарли выиграл на двойке дам.

- По такому поводу следует выпить, - сказал Грист. - Хочешь воды со льдом?

Чарли не ответил, и Грист вышел из комнаты с двумя пустыми стаканами. Когда он вернулся, в одном из них была вода. Грист вскрыл бутылку бурбона.

- Плеснуть тебе пару капель для запаха? Его улыбка, казалось, излучала свет.

Неприкрытая злоба сержанта попросту ошеломила Чарли. Он кивнул и сказал: