Сто дней - [23]

Сказав это, Поль заговорил вдруг совсем другим тоном. Задвинул ящики, сел и, похоже, искал слова, готовясь высказать трудную для понимания мысль или приоткрыть некую тайну. В настоящее время он работает над системой, сказал Поль, которую можно сравнить с астрологией или лунно-солнечным календарем у китайцев. Данные его исследований показывают, что в каждом минерале отражается определенный тип личности. Кооперанты, как правило, соответствуют ортогнейсу. Они метаморфны, с разнообразными свойствами, которые, соединяясь, образуют монолитное целое. Отдельные элементы неразрывно слились друг с другом, и, подобно горной породе, эти люди нечувствительны к давлению. Они способны выдерживать огромные нагрузки, однако не приведи Господь им сломаться. Гладкая, чистая трещина делит человека пополам. Поль сделал рукой движение, точно рассекая голову воображаемого кооперанта. В большинстве случаев людей изнуряет не нищета, которую мы видим, работая среди местного населения, — их изматывает и лишает сил отсутствие родины. Все думали, что Голдман тверд и стоек, что он предан своей работе. Наверное, он и сам так полагал. Но он был гнейсом и потому оказался непригоден для службы на международном поприще. Дирекция нуждается в милонитских сланцах. Исходный материал у них рыхлый и плохо переносит оказываемое на него давление. Чужая культура буквально стирает таких людей в порошок. Личность распадается в крошку. Ее составные части ничем не связаны. Ее субстанция становится рыхлой и разрушается. Впрочем, может создаться впечатление, продолжал Поль, и голос его зазвучал саркастически, что эти люди способны слиться с культурой той страны, в какой они работают, будучи в то же время ее гостями. Они одеваются так же, как местные, общаются с ними, ощущают себя частицей мирового духа. Согласно его теории, это всего лишь жалкие попытки уберечь остатки своей личности от окончательного распада. Но если им удается преодолеть фазу распада, то крупицы вновь собираются в плотный комок. Люди обретают твердый, стойкий и в то же время гибкий характер. Они больше не ищут родину на чужбине. Ибо больше не нуждаются в родине. Они полностью посвящают себя работе. В самых надежных, энергичных, умелых, нечувствительных к боли сотрудниках дирекции Поль видел милонитские сланцы.

Может, он со своей теорией попал в самую точку. Может, я уже рассыпался. Но мне было все равно. Неизмеримо важнее было то, что он поговорил с Марианной и убедил ее отказаться от решения о моем переводе на другое место работы. За вами должок, мой юный друг, сказал он и допил чай.

Последние дни сентября, который здесь называли канама, были временем ожидания. Сухой сезон заканчивался, урожай убрали, вся страна ждала дождя, а вместе с ним — и возвращения жизни. Пока же времени у каждого было в избытке. Мы не догадывались, что облака таили в себе не только осадки. И тем не менее было предчувствие, что потоки дождя унесут с собой прежнюю жизнь, потопят знакомое, привычное… Однако все еще шло своим чередом.

Агата хотела вернуться в Брюссель, продолжить там учебу. У меня оставалось крайне мало времени, чтобы завоевать ее расположение. Хотел ли я заполучить ее в постель? Этого я очень боялся. Хотел ли доказать, что я порядочный человек, что у меня честные намерения, что я не глуп и не наивен? Да, хотел. Получилось ли это сделать хотя бы отчасти? Нет. Может, у меня безобразная внешность? Не знаю. Может, я бестолков? Не исключено. Было ли все это причиной, по которой я не мог рассчитывать на взаимность? Пожалуй. Может, она не хотела связать свою жизнь со мной, потому что мой отец был всего лишь химиком, принадлежал к солидному среднему сословию и не представлял собой ничего выдающегося? Во всяком случае, это я себе внушил. Может, я плохо старался? Отнюдь! Делал ли я что-нибудь не так? Вовсе нет. Может, выбрал неудачный момент для признания в любви? Да, более неудачного и быть не могло. И когда я это понял? Сразу же! Впрочем, еще до поездки в Гисеньи.

Весь месяц были слышны разговоры о передвижении вооруженных формирований по ту сторону границы с Угандой. Такие разговоры велись и раньше, однако на сей раз в них было больше тревоги, а главное — больше конкретики. По слухам, повстанцы скапливались за болотами под Рухухумой, их было много, а городок Кабале и вовсе превратился в военный лагерь. Особую озабоченность вызывало то, что Хаба в стране не было. Президент улетел в Нью-Йорк вести переговоры с Международным банком реконструкции и развития о новых кредитах.

Мне полагалось бы знать, сколь рискованной была поездка на север, к границе, но я не верил, что какие-то призраки в форме цвета хаки могут испортить уик-энд с Агатой. Для меня это был последний шанс. В воскресенье, после полудня, она собиралась улететь в Европу. И потому все надежды я возлагал на один-единственный день. Мы выехали в субботу утром и планировали отправиться обратно в Кигали в воскресенье спозаранку, с восходом солнца, чтобы Агата успела на самолет, вылетавший в 14 часов. Но до этого дело не дойдет, решил я. Если мне удастся соблазнить ее, то она отложит вылет или вообще откажется от возвращения в Брюссель. Для этого мне нужен был уик-энд на озере Киву — с номером в отеле, парой бутылок спиртного, лодкой и красивым закатом солнца. Все это имелось в Гисеньи.