Стингрей в Стране Чудес - [2]
Книга «Стингрей в Стране Чудес» ценна еще и своим уникальным двойным видением.
С одной стороны, это неискушенный, но любопытный, страстный, неравнодушный взгляд извне. Ужасно интересно читать, как воспринимался мир советского рок-андеграунда сторонним взглядом. С другой стороны, волею судеб Джоанна оказалась в самой гуще этого андеграунда, и взгляд ее – взгляд изнутри, взгляд не только свидетеля, но и непосредственного участника многих событий, которым было суждено стать историей. Даже такому читателю, как я, который был рядом во многих из описываемых эпизодов, она открыла немало новых интригующих фактов.
И еще эта книга прекрасно, легко, ярко, образно и увлекательно написана. Читается она, как захватывающий детектив, в чем немалая заслуга соавтора Джоанны Мэдисон Стингрей. Дочь очаровалась восхитительной, захватывающей историей приключений матери в Стране Чудес и сумела облечь ее в простой, доступный, но вместе с тем полный подлинного чувства и подлинной поэзии язык. Как живые, встают со страниц книги Борис Гребенщиков и Виктор Цой, Юрий Каспарян и Сергей Курёхин, Костя Кинчев и Тимур Новиков, Африка и Коля Васин, Дэвид Боуи и Энди Уорхол и многие-многие другие герои сказочной Страны Чудес. Совершенно очевидно, с какой любовью и страстью писали эту книгу мать и дочь. Мне, как переводчику, доставляло истинное наслаждение передавать эти любовь и страсть и, надеюсь, такое же наслаждение от книги получит и читатель.
Я позволил себе снабдить книгу довольно обширным аппаратом примечаний и комментариев. Мне показалось это необходимым. Многие имена, топонимы и факты как из советских, так и из американских реалий 80-х годов сегодняшнему читателю неизвестны, а знание их важно для понимания исторического контекста книги.
Добро пожаловать в Страну Чудес Джоанны Стингрей! Добро пожаловать в сказку!
Александр Кан
Лондон, январь 2019 г.
Введение.
Кроличья нора
Я хорошо помню день, когда я, как Алиса в знаменитой сказке, провалилась в кроличью нору.
Был март 1984 года, и мой самолет приземлился в московском международном аэропорту Шереметьево. Все вокруг выглядело холодным, мрачным, безжизненным, и, проходя по бесконечным бетонным коридорам, я чувствовала пустоту и напряжение. Я шла, казалось, целую вечность, все больше отдаляясь от дома, солнца, моря и пальм, которые до сих пор были неотъемлемой частью моей жизни.
В таможенном отсеке мне пришлось встать в хвост длинной очереди мрачных и молчаливых людей. Куда ни посмотри, повсюду стояли неподвижные фигуры солдат, застывшие и безжизненные, как манекены. Дышат ли они? А я дышу? Я глубоко вздохнула, сразу ощутив смесь сигаретного дыма и запаха пота сотни запертых со мной в одном помещении тел.
Такое состояние продолжалось еще три дня. Из окон туристического автобуса Москва выглядела серым, угрюмым городом-призраком, хоть и наполненным жизнью. По улицам торопливо сновали одетые в черное или темно-синее люди. Помню мелькнувшую в голове мысль: «Вот место, куда я никогда больше не захочу приехать, – империя зла и отчаяния за железным занавесом». Впервые я подумала, что отец мой был, наверное, все-таки прав.
На четвертый день я отправилась в Ленинград – за грязными стеклами автобуса виднелась новая монотонная череда пейзажей унылой страны. Мы ехали будто в передвижной тюрьме, а механический голос бдительного тургида, твердящий заученный текст, напоминал утреннюю молитву перед кучкой падших ангелов. После обеда в отеле я решила, что с меня хватит, и, прокатившись по загадочному лабиринту, оказалась у ног «отца русского рок-андеграунда». Я помню, как, оказавшись у него дома, поразилась, что передо мной живой, настоящий человек со светом в глазах и живым цветом лица. Я слушала русский рок – безумный саундтрек жизни, любви и потерь – и внезапно поняла: я в Стране Чудес!
С этого момента жизнь моя переменилась. Я стала одержима Страной Чудес и ее жителями, которые питали город электричеством, даже когда ток был отключен. Я пыталась проводить там как можно больше времени, впитывая в себя этот дух, пока, наконец, кроличья нора не выплюнула меня и не затворилась навсегда. Книга, которую вы держите в руках, – история моей жизни с марта 1984-го по апрель 1996-го и всех тех приключений, которые за эти годы мне довелось пережить вместе с самыми замечательными героями.
Глава 1
Все началось в Ла-Ла Ленде
Мне было то ли шесть, то ли семь, когда отец вдруг сказал мне: «Никогда, ни в коем случае не вздумай отправляться за Железный занавес».
Тогда я, разумеется, и представить себе не могла, что сделаю все вопреки его совету. Детство мое проходило в каньоне Топанга, где я слонялась по холмам вокруг Лос-Анджелеса, охотясь за солнцем и прячась от гремучих змей. Трудно представить себе место, более далекое от стальной коммунистической страны, которая на годы станет моим домом. Несмотря на отдаленность, отец мой был страстно предан СССР – точнее, подогреву страха американцев перед этой страной. Я хорошо помню, как в середине 60-х в своем теплом, обитом деревянными панелями кабинете он работал над документальным фильмом «Правда о коммунизме»
Новая книга Джоанны Стингрей, американской певицы и музыканта, называется «Стингрей в Зазеркалье» и является продолжением ее первой книги «Стингрей в Стране Чудес». Вы узнаете, как все было на самом деле… История любви Виктора Цоя и Наталии Разлоговой, съемки фильма Сергея Соловьева «АССА», концерты Майка Науменко и «Зоопарка», «Поп-Механики и «Калинова моста», первая запись на Западе альбома Бориса Гребенщикова и группы «Аквариум», приезд Виктора Цоя и Юрия Каспаряна в Лос-Анджелес, новые встречи в Москве с музыкантами и художниками, начало Перестройки и начало новой жизни… История захватывающих приключений Джоанны в России начинается в конце 80-х годов XX века и продолжается еще целых десять лет.
На всех фотографиях он выглядит всегда одинаково: гладко причесанный, в пенсне, с небольшой щеткой усиков и застывшей в уголках тонких губ презрительной улыбкой – похожий скорее на школьного учителя, нежели на палача. На протяжении всей своей жизни он демонстрировал поразительную изворотливость и дипломатическое коварство, которые позволяли делать ему карьеру. Его возвышение в Третьем рейхе не было стечением случайных обстоятельств. Гиммлер осознанно стремился стать «великим инквизитором». В данной книге речь пойдет отнюдь не о том, какие преступления совершил Гиммлер.
В этой книге нет вымысла. Все в ней основано на подлинных фактах и событиях. Рассказывая о своей жизни и своем окружении, я, естественно, описывала все так, как оно мне запомнилось и запечатлелось в моем сознании, не стремясь рассказать обо всем – это было бы невозможно, да и ненужно. Что касается объективных условий существования, отразившихся в этой книге, то каждый читатель сможет, наверно, мысленно дополнить мое скупое повествование своим собственным жизненным опытом и знанием исторических фактов.Второе издание.
Очерк этот писался в 1970-е годы, когда было еще очень мало материалов о жизни и творчестве матери Марии. В моем распоряжении было два сборника ее стихов, подаренные мне А. В. Ведерниковым (Мать Мария. Стихотворения, поэмы, мистерии. Воспоминания об аресте и лагере в Равенсбрюк. – Париж, 1947; Мать Мария. Стихи. – Париж, 1949). Журналы «Путь» и «Новый град» доставал о. Александр Мень.Я старалась проследить путь м. Марии через ее стихи и статьи. Много цитировала, может быть, сверх меры, потому что хотела дать читателю услышать как можно более живой голос м.
Алан Фридман рассказывает историю жизни миллиардера, магната, политика, который двадцать лет практически руководил Италией. Собирая материал для биографии Берлускони, Фридман полтора года тесно общался со своим героем, сделал серию видеоинтервью. О чем-то Берлускони умалчивает, что-то пытается представить в более выгодном для себя свете, однако факты часто говорят сами за себя. Начинал певцом на круизных лайнерах, стал риелтором, потом медиамагнатом, а затем человеком, двадцать лет определявшим политику Италии.
«История» Г. А. Калиняка – настоящая энциклопедия жизни простого советского человека. Записки рабочего ленинградского завода «Электросила» охватывают почти все время существования СССР: от Гражданской войны до горбачевской перестройки.Судьба Георгия Александровича Калиняка сложилась очень непросто: с юности она бросала его из конца в конец взбаламученной революцией державы; он голодал, бродяжничал, работал на нэпмана, пока, наконец, не занял достойное место в рядах рабочего класса завода, которому оставался верен всю жизнь.В рядах сначала 3-й дивизии народного ополчения, а затем 63-й гвардейской стрелковой дивизии он прошел войну почти с самого первого и до последнего ее дня: пережил блокаду, сражался на Невском пятачке, был четырежды ранен.Мемуары Г.
Русский серебряный век, славный век расцвета искусств, глоток свободы накануне удушья… А какие тогда были женщины! Красота, одаренность, дерзость, непредсказуемость! Их вы встретите на страницах этой книги — Людмилу Вилькину и Нину Покровскую, Надежду Львову и Аделину Адалис, Зинаиду Гиппиус и Черубину де Габриак, Марину Цветаеву и Анну Ахматову, Софью Волконскую и Ларису Рейснер. Инессу Арманд и Майю Кудашеву-Роллан, Саломею Андронникову и Марию Андрееву, Лилю Брик, Ариадну Скрябину, Марию Скобцеву… Они были творцы и музы и героини…Что за характеры! Среди эпитетов в их описаниях и в их самоопределениях то и дело мелькает одно нежданное слово — стальные.
Диалоги российского журналиста Евгения Додолева с актером Михаилом Ефремовым и ближайшим его окружением: коллегами, родными, друзьями. Автор отказался от гонорара за книгу.Книга содержит нецензурную лексику.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.