Стильная жизнь - [7]

И краситься ей, в отличие от Нельки, почти не приходилось: все-таки темные глаза выразительны сами по себе, особенно когда они такие большие, как у Али. А губы можно подкрашивать совсем чуть-чуть, а то они даже вульгарно смотрятся, если помада слишком яркая.

Так что на макияж Але требовалось ровно три минуты – и все-таки сразу было видно, что она как-то себя преобразила.

– Быстро ты, – заметила Неля, когда Аля вышла к ним на кухню. – А мы тут о философии всякой беседуем.

Максим молчал, глядя на Алю.

– О философии? – удивилась она. – Это с чего вдруг?

– Ну, не о философии, конечно, – засмеялась Нелька. – Так, о судьбе.

– И что решили? – заинтересовалась Аля.

– Да ничего. Макс считает, что все в наших руках, а я говорю, что от судьбы не уйдешь.

– Ну, не совсем так… – начал было Максим.

– Так, так! – махнула рукой Нелька. – Такой ты весь положительный, просто загляденье. А по-моему, человек полжизни проводит в трансе, и попробуй еще из него вырваться.

– То-то ты дискотеки любишь, – улыбнулась Аля. – Протрясешься до утра – вот уж точно транс.

– А что ты думаешь? Потому и люблю. Так-то в жизни слишком напряг большой, а там – плывешь себе…

– Особенно если «экстази» принять, – усмехнулся Максим.

– Я опаздываю, – предупредила Аля. – Вообще-то, если хотите, можете здесь оставаться. Продолжите философскую беседу…

– Нет уж, – хихикнула Нелька. – Не люблю время зря терять.

Глава 2

– У-у, какой ноябрик мерзотный! – поежилась Нелька, едва они вышли из подъезда. – Хоть бы снег нормальный пошел, что ли, не эта труха мокрющая. А декабрик еще гаже будет, вот посмотришь.

– Почему это? – засмеялась Аля, поднимая капюшон клетчатой куртки. – Почему такой пессимизмик?

– Не пессимизмик, а реализмик. Прогноз погоды слышала потому что. Минус один – плюс три, ветер северный, мокрый снег с дождем.

– А вдруг все-таки хороший будет декабрь? – зачем-то настаивала Аля. – И снег на Новый год?

– Будет хороший – обрадуемся от неожиданности.

– Ладно, девушки, я пошел, – сказал Максим, надевая перчатки. – Алька, мне позвонить?

– Позвони, – пожала плечами Аля. – Телефон пока не отключили.

– И зачем ты его держишь? – произнесла Неля, глядя вслед удаляющемуся Максиму. – Геометрию решать?

– А я его не держу, – снова пожала плечами Аля. – Сам держится. Хотя, конечно… – вдруг улыбнулась она. – Конечно, давно можно было отшить…

– Но не хочется, – закончила Неля.

– Не хочется, – подтвердила Аля. – Ну, нравится мне с ним, по-особенному как-то нравится, я сама не понимаю как!

– Да брось ты – «по-особенному»! – рассмеялась Нелька. – Динамо нравится крутить, вот и все. Ты ж динамистка прирожденная – была, есть и будешь!

– Ну, может быть, – засмеялась в ответ Аля. – Ладно, спасибо, что зашла.

– А то бы он тебя, бедную, невинности лишил, – съехидничала Неля. – Давно пора, между прочим. Ты на урок?

– Да.

– А ему небось сказала, что мы с тобой сапоги срочно пойдем покупать.

– Почти, – усмехнулась Аля. – Юбку.

– Что любовь с человеком делает! Вроде на телочка не очень похож, а поди ты – слушается! Как тебе мой цвет, кстати? – вспомнила Нелька. – Что-то ты молчишь – не идет мне?

Нелька произвела очередной эксперимент со своей головой, и волосы у нее были теперь нового сиреневатого цвета. И прическа была новая: асимметричная длинная челочка, зачесанная за ухо.

– Отлично, тебе идет, – кивнула Аля. – Просто при Максе не хотелось говорить. Может, ему положено думать, что у тебя такой натуральный.

– Да ну! – махнула рукой Нелька. – Он обо мне вообще не думает, не видишь разве? Хоть я в серо-буро-малиновый выкрашусь. Смотрит на тебя как завороженный, только что челюсть не отвисает. Все, Алюнь, я пошла. Двадцать пятого празднуем, не забыла?

– Не забыла. Что тебе подарить, скажи честно, а?

– Ладно, скажу, скажу, сама определюсь только, – рассмеялась на прощание Неля. – Звони!

Квартира, в которой жила Наташа Смирнова, ничем не отличалась от Алиной.

Эта стандартная квартира в новостройке почему-то казалась не новой, хотя Аля знала, что Смирновы переехали в Тушино совсем недавно, даже позже, чем она сама. Но в их доме мгновенно установился тот самый уклад, который делает неразличимыми множество квартир – в Москве, в Самаре или в Костроме.

В обстановке большой комнаты чувствовалось то, что принято называть достатком и что на Алю нагоняло невыразимое уныние. Полированная стенка – это обязательно, хотя совершенно непонятно, зачем: и без того небольшая комната кажется из-за нее узкой и тесной. В стенке хрустальные вазы, фарфоровые сервизы и книжки: частью – собрания классиков, подписанные при социализме как дефицитные, частью – глянцевые, пестрые, покупаемые теперь на лотках в метро.

Массивный диван, два таких же кресла с велюровой обивкой.

Длинный журнальный столик от гарнитура, который хозяева никак не придумают куда приткнуть, и поэтому он то и дело перемещается по комнате. Столик новый, полированный, хозяйка боится, что на нем останутся пятна, и бдительно следит, как бы кто-нибудь случайно не поставил горячую чашку.

Люстра с бесчисленными хрустальными подвесками, а над диваном – хрустальное бра, купленное в наборе с люстрой.