Стихотворения - [15]

Так и ему по жизненной дороге

Пройти судили боги,

Нигде не встретив мирной, светлой кущи! —

И тщетно он, в борьбе с людьми, с собою,

Рвался схватить земное счастье с бою.

Над ним был Рок, враждебный, всемогущий!

Всходил за ним на снежные вершины,

Спускался в дол, переплывал пучины!..

7

То мчится бард, беглец родного края,

На встречу солнца, по стихии бурной,

Где Лиссабон, на жарком небе рдея,

Златым венцом объял залив лазурный, —

Там, где земля горит, благоухая,

И где плоды, на пыльных ветвях зрея,

Душистей и свежее, —

Тебя потом он огласил приветом,

Страна любви, геройства, приключений,

Где и поднесь их сладкопевный гений

Как бы волшебным обвевает светом

Узорчатой Альгамбры колоннады

Иль рощи благовонные Гренады!

8

То совершитель тризны благочестной,

Теней погибших окруженный роем,

Равнину ту обходит он с тоскою,

Где жребий мира выпал славным боем,

Где был судим сей страшный суд железный!..

Сия земля, клейменная судьбою,

Под чуткою стопою

Дрожит еще невольно и поныне,

Как тундра крови, – здесь, в мученьях страшных,

Притоптаны ряды сердец отважных,

И слоем лег их пепел по равнине, —

Враждебные, они затихли вместе,

Те с жаждою, те в упоенье мести!..

9

Но дале бард – и видит пред собою

Гроздоносящий вечно-юный Рейн, —

И там и сям, на выси виноградной

Мелькает замок, и поднесь обвеян

Волшебной былью, мглисто-золотою!..

И вот, вдали, сияющий и хладный,

Возник титан громадный – Швейцария!..

Там мир как за оградой;

Звучит рожок, поют вольней потоки,

В горах, как в чаше, озера глубоки,

Свет на холмах, в долинах тень с прохладой

И надо всем вершины ледяные,

То бледные, то огненно-живые!..

10

Потом с высот, где, разлучаясь, воды

В широкие, полдневные равнины,

Как бы на пир, стремят свое теченье,

Отколь не раз, как льдистые лавины,

Полночные срывалися народы, —

В Италию, родимое владенье,

Он сводит вдохновенье —

Небесный дух сей край чудес обходит,

Высокий лавр и темный мирт колышет,

Под сводами чертогов светлых дышит,

С цветущих персей запах роз уводит

И шевелит прозрачной пеленою

Над дремлющей в руинах стариною!..

11

Но на Восток цветущий и пустынный

Влекло певца всесильное пристрастье,

В любимый край его воображенья!..

Сей мир насильства, лени, сладострастья

Он зрел еще перед его кончиной —

Где обнялись в роскошном запустенье

И жизнь и разрушенье

И дружески цвели в вечернем свете

Вершины гор, где жил разбой веселый,

Там, за скалой, пирата парус белый,

Здесь рог луны, горящий на мечети,

И чистые остатки Парфенона

На девственном румянце небосклона.

12

Но ты расторг союз сего творенья,

Дух вольности, бессмертная стихия!

И бой вспылал Отчаяния с Силой!..

Кровь полилась, как воды ключевые,

В ночи земля пила их без зазренья,

Лишь зарево, как светоч над могилой,

Горе́ над ней светило, —

И скоро ли – то провиденье знает —

Взойдет заря и бурный мрак развеет!..

Но юный день с любовью да светлеет

На месте том, где дух певца витает,

Где в сумраке болезненной надежды

Сомкнула смерть его земные вежды!..

13

Певец угас пред жертвенником брани!..

Но песнь его нигде не умолкала, —

Хоть из груди, истерзанной страстями,

Она нередко кровью вытекала,

Волшебный жезл не выпадал из длани,

Но двигал он лишь адскими властями!..

В распре с небесами

Высокая Божественность мученья

Была ему загадкою враждебной —

И, упиваясь чашею врачебной,

Отравы жаждал он, не исцеленья, —

Вперенные в подземный ужас очи

Он отвращал от звездной славы Ночи!..

14

Таков он был, могучий, величавый,

Восторженный хулитель Мирозданья!..

Но зависти ль удел его достоин?..

Родительским добром существованья

Он приобрел даруемое славой!

Но был ли он, сим демоном присвоен,

Иль счастлив, иль спокоен?

Сиянье звезд, Денницы луч веселый

Души его, где вихри бушевали,

Лишь изредка угрюмость провевали.

Он стихнул днесь, вулкан перегорелый

И позднее бессмертия светило

С ночных небес глядит в него уныло!..

<1829>

Вопросы ( Из Гейне )

Над морем, диким полуночным морем

Муж-юноша стоит —

В груди тоска, в уме сомненья —

И, сумрачный, он вопрошает волны:

«О, разрешите мне загадку жизни,

Мучительно-старинную загадку,

Над коей сотни, тысячи голов —

В египетских, халдейских шапках,

Гиероглифами ушитых,

В чалмах, и митрах, и скуфьях,

И с париками и обритых —

Тьмы бедных человеческих голов

Кружилися, и сохли, и потели, —

Скажите мне, что значит человек?

Откуда он, куда идет,

И кто живет над звездным сводом?»

По-прежнему шумят и ропщут волны,

И дует ветр, и гонит тучи,

И звезды светят холодно и ясно —

Глупец стоит – и ждет ответа!

<Между 1827 и 1830>

* * *

За нашим веком мы идем,

Как шла Креуза за Энеем:

Пройдем немного – ослабеем,

Убавим шагу – отстаем.

Между 1827 и 1830

Приветствие духа ( Из Гёте )

На старой башне, у реки,

Дух рыцаря стоит

И, лишь завидит челноки,

Приветом их дарит:

«Кипела кровь, и в сей груди,

Кулак был из свинца,

И богатырский мозг в кости,

И кубок до конца!

Пробушевал полжизни я,

Другую проволок:

А ты плыви, плыви, ладья,

Куда несет поток!»

<Между 1827 и 1829>

* * * ( Из Гётева «Западно-восточного дивана» )

Запад, Норд и Юг в крушенье,

Троны, царства в разрушенье, —

На Восток укройся дальный

Воздух пить патриархальный!..

В играх, песнях, пированье

Обнови существованье!..

Там проникну, в сокровенных,

До истоков потаенных

Первородных поколений,

Гласу Божиих велений