Стихотворения. Поэмы - [20]

Грохочет черный вал, на камни набегая;

Склоняюсь перед ним и руки распростер;

Обрушилась волна, в глубины увлекая;

Я жду, что разум мой, как в омуте ладья,

Закружится на миг в пучине забытья.

11. Алушта днем Перевод А. Ревича

С горы упал туман, как сброшенный халат.

Шумит, намаз творя, пшеница золотая,

Кладет поклоны лес, порой с кудрей роняя,

Как с четок дорогих, рубин или гранат.

В цветах земля. Цветы взлетают и парят:

Алмазным пологом все небо закрывая,

Порхают бабочки, как радуга живая,

И сушит стрекоза крылатый свой наряд.

Лишь там, где лысый кряж глубоко вдался в море,

Отпрянет и на штурм идет опять волна,

Угрозу для земли тая в своем напоре.

Как тигра хищный глаз, мерцает глубина.

А дальше — гладь и блеск, и в голубом просторе

Играют лебеди близ мирного челна.

12. Алушта ночью Перевод И. Бунина

Повеял ветерок, прохладою лаская.

Светильник мира пал с небес на Чатырдах,

Разбился, расточил багрянец на скалах

И гаснет. Тьма растет, молчанием пугая.

Чернеют гребни гор, в долинах ночь глухая,

Как будто в полусне журчат ручьи впотьмах;

Ночная песнь цветов — дыханье роз в садах —

Беззвучной музыкой плывет, благоухая.

Дремлю под темными крылами тишины.

Вдруг метеор блеснул — и, ослепляя взоры,

Потопом золота залил леса и горы.

Ночь! одалиска-ночь! Ты навеваешь сны,

Ты гасишь лаской страсть, но лишь она утихнет —

Твой искрометный взор тотчас же снова вспыхнет!

13. Чатырдаг Перевод И. Бунина

Склоняюсь с трепетом к стопам твоей твердыни,

Великий Чатырдаг, могучий хан Яйлы.

О мачта крымских гор! О минарет аллы!

До туч вознесся ты в лазурные пустыни

И там стоишь один, у врат надзвездных стран,

Как грозный Гавриил у врат святого рая.

Зеленый лес — твой плащ, а тучи — твой тюрбан,

И молнии на нем узоры ткут, блистая.

Печет ли солнце нас, плывет ли мгла, как дым,

Летит ли саранча, иль жжет гяур селенья, —

Ты, Чатырдаг, всегда и нем и недвижим.

Бесстрастный драгоман всемирного творенья,

Поправ весь дольний мир подножием своим,

Ты внемлешь лишь творца предвечные веленья!

14. Пилигрим Перевод А. Ревича

Передо мной страна волшебной красоты,

Здесь небо ясное, здесь так прекрасны лица.

Так почему ж душа в далекий край стремится,

В былые времена влекут меня мечты?

Литва! Своей листвой мне слаще пела ты,

Чем соловей Байдар, чем юная певица;

Бродя среди болот, умел я веселиться,

А здесь не веселят ни рощи, ни цветы.

Какою прелестью манит земля чужая!

Так отчего ж грущу, со вздохом вспоминая

Далекую мою, подругу давних лет?

Она в родном краю, куда мне нет возврата,

Где все ей говорит, как я любил когда-то.

Вздохнет ли обо мне, на мой ступая след?

15. Дорога над пропастью в Чуфут-Кале Перевод В. Левика

Мирза и Пилигрим

Мирза

Молись! Поводья кинь! Смотри на лес, на тучи,

Но не в провал! Здесь конь разумней седока.

Он глазом крутизну измерил для прыжка,

И стал, и пробует копытом склон сыпучий.

Вот прыгнул. Не гляди! Во тьму потянет с кручи!

Как древний Аль-Каир, тут бездна глубока.

И рук не простирай — ведь не крыло рука.

И мысли трепетной не шли в тот мрак дремучий.

Как якорь, мысль твоя стремглав пойдет ко дну,

Но дна не досягнет, и хаос довременный

Поглотит якорь твой и челн затянет вслед.

Пилигрим

А я глядел, Мирза! Но лишь гробам шепну,

Что различил мой взор сквозь трещину вселенной.

На языке живых — и слов подобных нет.

16. Гора Кикинеиз Перевод В. Левика

Мирза

Ты видишь небеса внизу, на дне провала?

То море. Присмотрись: на грудь его скала

Иль птица, сбитая перунами, легла

И крылья радугой стоцветной разметала?

Иль это риф плывет в оправе из опала?

Не риф, но туча там. Она, как ночи мгла,

Полмира тенью крыл огромных облекла.

А вот и молния. Видал, как засверкала?

Но конь твой пятится, — тут пропасть, осади!

Пусть он, как мой скакун, возьмет ее с размаха!

Я прыгаю! Сперва исчезну, но следи:

Мелькнет моя чалма — ударь коня без страха

И, шпоры дав, лети, — лишь призови аллаха!

А не мелькнет — вернись: тут людям нет пути!

17. Развалины замка в Балаклаве Перевод В. Левика

Обломки крепости, чья древняя громада,

Неблагодарный Крым! твой охраняла сон.

Гигантским черепом торчащий бастион,

Где ныне гад живет и люди хуже гада.

Всхожу по лестнице. Тут высилась аркада.

Вот надпись. Может быть, герой здесь погребен?

Но имя, бывшее грозой земных племен,

Как червь, окутано листами винограда.

Где италийский меч монголам дал отпор,

Где греки свой глагол на стенах начертали,

Где путь на Мекку шел и где намаз читали,

Там крылья черный гриф над кладбищем простер,

Как черную хоругвь, безмолвный знак печали,

Над мертвым городом, где был недавно мор.

18. Аюдаг Перевод В. Левика

Мне любо, Аюдаг, следить с твоих камней,

Как черный вал идет, клубясь и нарастая,

Обрушится, вскипит и, серебром блистая,

Рассыплет крупный дождь из радужных огней.

Как набежит второй, хлестнет еще сильней,

И волны от него, как рыб огромных стая,

Захватят мель и вновь откатятся до края,

Оставив гальку, перл или коралл на ней.

Не так ли, юный бард^{34}, любовь грозой летучей

Ворвется в грудь твою, закроет небо тучей,

Но лиру ты берешь — и вновь лазурь светла.

Не омрачив твой мир, гроза отбушевала,

И только песни нам останутся от шквала —

Венец бессмертия для твоего чела.

Объяснения

Аккерманские степи

…Минуя острова багряного бурьяна… —