Стихотворения - [26]

Путь заблудшему открыл.

Знаки замысла предвечного —

Зодиака и Креста,

И на плате солнца млечного

Лик прощающий Христа.

Между 1908 и 1911

ПОЭТ

Наружный я и зол и грешен.

Неосязаемый — пречист,

Мной мрак полуночи кромешен,

И от меня закат лучист.

Я смехом солнечным младенца

Пустыню жизни оживлю

И жажду душ из чаши сердца

Вином певучим утолю.

Так на рассвете вдохновенья

В слепом безумье грезил я,

И вот предтечею забвенья

Шипит могильная змея.

Рыдает колокол усопший

Над прахом выветренных плит,

И на кресте венок поблекший

Улыбкой солнце золотит.

1908 или 1909

СЛОБОДСКАЯ

Как во нашей ли деревне —

В развеселой слободе,

Был детина, как малина,

Тонкоплеч и чернобров;

Он головушкой покорен,

Сердцем-полымем ретив,

Дозволенья ожениться

У родителя просил.

На кручинное моленье

Не ответствовал отец, —

Тем на утреннем пролете

Сиза голубя сгубил:

У студеного поморья,

На пустынном берегу,

Сын под елью в темной келье

Поселился навсегда.

Иногда из кельи строгой

На уклон выходит он

Поглядеть, как стелет море

По набережью туман,

Как плывут над морем тучи,

Волны буйные шумят

О любови, о кручине,

О разлуке говорят.

1909

* Не говори, — без слов понятна *

Не говори, — без слов понятна

Твоя предзимняя тоска,

Она, как море, необъятна,

Как мрак осенний, глубока.

Не потому ли сердцу мнится

Зимы венчально-белый сон,

Что смерть костлявая стучится

У нашей хижины окон?

Что луч зари ущербно-острый

Померк на хвойной бахроме…

Не проведут ли наши сестры.

Как зиму, молодость в тюрьме?

От их девического круга,

Весну пророчащих судьбин

Тебе осталася лачуга,

А мне — медвежий карабин.

Но, о былом не сожалея,

Мы предвесенни, как снега…

О чем же, сумеречно тлея,

Вздыхает пламя очага?

Или пока снегов откосы

Зарозовеют вешним днем —

Твои отливчатые косы

Затмятся зимним серебром?

1910

ОЖИДАНИЕ

Кто-то стучится в окно:

Буря ли, сучья ль ракит?

В звуках, текущих ровно, —

Топот поспешных копыт.

Хижина наша мала,

Некуда гостю пройти:

Ночи зловещая мгла

Зверем лежит на пути.

Кто он? Седой пилигрим?

Смерти костлявая тень?

Или с мечом серафим,

Пламеннокрылый, как день?

Никнут ракиты, шурша,

Топот как буря растет…

Встань, пробудися, душа, —

Светлый ездок у ворот!

1911

* По тропе-дороженьке *

По тропе-дороженьке

Могота ль брести?..

Ой вы, руки-ноженьки,

Страдные пути!

В старину по кладочкам

Тачку я катал,

На привале давеча

Вспомнил — зырадал

На заводском промысле

Жизнь не дорога…

Ой вы, думы-розмыслн,

Тучи да снега!

1912

* Западите-ка, девичьи тропины, *

Западите-ка, девичьи тропины,

Замуравьтесь травою-лебедой, —

Молоденьке зеленой не топтати

Макасатовым красным сапожком.

Приубавила гульбища-воленья

От зазнобушки грамотка-письмо;

Я по зорьке скорописчату читала,

До полуночи в думушку брала.

Пишет девушке смертное прощенье

С Ерусланова, милый, городка, —

На поминку шлет скатное колечко,

На кручинушку бел-гербовый лист.

Я ложила колечко в изголовье, —

Золотое покою не дает.

С ранней пташкою девка пробудилась,

Распрощалася с матерью, отцом.

Обряжалася черною монашкой,

Расставалась с пригожеством-красой…

Замуравьтеся, девичьи тропины,

Смольным ельником, частою лозой.

1912

* Без посохов, без злата *

Без посохов, без злата

Мы двинулися в путь;

Пустыня мглой объята, —

Нам негде отдохнуть.

Здесь воины погибли:

Лежат булат, щиты…

Пред нами вечных библий

Развернуты листы.

В божественные строки,

Дрожа, вникаем мы,

Слагаем, одиноки,

Орлиные псалмы.

О, кто поймет, услышит

Псалмов высокий лад?

А где-то ровно дышит

Черемуховый сад.

За створчатою рамой

Малиновый платок, —

Туда ведет нac прямо

Тысячелетний рок.

Пахнуло смольным медом

С березовых лядин…

Из нас с Садко-народом

Не сгинет ни один.

У Садко — самогуды,

Стозвонная молва;

У нас-стихи-причуды,

Заморские слова.

У Садко-цвет-призорник,

Жар-птица, синь-туман:

У нас-плакун-терновник

И кровь гвоздиных ран.

Пустыня на утрате,

Пора исчислить путь,

У Садко в красной хате

От странствий отдохнуть.

1912

КРАСНАЯ ГОРКА

Как у нашего двора

Есть укатана гора,

Ах, укатана, увалена,

Водою полита.

Принаскучило младой

Шить серебряной иглой, —

Я со лавочки встала,

Серой уткой поплыла,

По за сенцам — лебедком,

Под крылечико — бегом.

Ax, не ведала млада,

Что гора — моя беда.

Что козловый башмачок

По раскату — не ходок!

Я и этак, я и так. —

Упирается башмак,

На ту пору паренек

Подал девушке платок.

Я бахромчат плат брала,

Парню славу воздала:

"Ты откуль изволишь быть,

Чем тебя благодарить:

Золотою ли казной

Али пьяною гостьбой?"

Раскудрявич мне в ответ:

"Я по волости сосед:

Приурочил для тебя

Плат и вихоря-коня,

Сани лаковые,

Губы маковые".

1912

ДОСЮЛЬНАЯ

Не по зелену бархату,

Не по рытому, черевчату

Золото кольцо катается,

Красным жаром распаляется,

По брусяной новой горнице,

По накатной половичине

Разудалый ходит походом,

Голосит слова ретивые:

"Ах, брусяные хоромы,

В вас кому ли жировати,

Красоватися кому?

Угодити мне из горниц.

С белостругаиых половиц

В поруб — лютую тюрьму!

Ах вы, сукна-заволоки,

Вами сосны ли крутити,

Обряжать пути-мосты?

Побраталися с детиной

Лыки с белою рядниной —

Поминальные холсты!

Ax ты, сад зелено-темный,

Не заманивай соловкой,

Духом-брагой не пои:

У тебя есть гость захожий,

Под лозой лежит пригожий

С метким ножиком в груди!.."

Ой, не в колокол ударили,

Не валун с нагорья ринули.

Подломив ковыль с душицею,

На отшибе ранив осокорь, —

Повели удала волостью,