Стихотворения и поэмы - [19]

Шрифт
Интервал
В дни, как сон свой колыбельный
Сменишь ты на бой смертельный, —
Будь рука твоя сильна!
Нана, сын мой, нанина!
Ты увидишь море бед,
Славных дел заглохший след,
Доблесть сгинувшую нашу,
Горя и сиротства чашу.
Сердце разожги огнем,
Ринься на врага, как гром!
Не жалея юной жизни,
Подари ее отчизне!
Будь душа твоя сильна!
Нана, сын мой, нанина!
Сердцем нежная всегда,
Я в честь родины — тверда.
Сын для матери потерян,
Коль отчизне он не верен.
Не принесшая детей
В жертву родине своей,
Мать злосчастная такая
Не любила их, рожая.
Нет, я доблести верна!
Нана, сын мой, нанина!
Свято родину любя,
Я, мой сын, кормлю тебя.
В честь ее святого блага
Пусть растет твоя отвага!
Сладкая родная грудь,
Смертоносным ядом будь
Для того, кто милой жизни
Не отдаст своей отчизне,
Чтоб вовек жила она!
Нана, сын мой, нанина!
В том, дитя, величье есть:
В жертву жизнь свою принесть —
Стать бессмертным, умирая
За судьбу родного края!
Предан родине своей,
Если жизнь отдашь ты ей,
Смерть твою приму спокойно:
Человек погиб достойно.
Будет скорбь моя ясна…
Нана, сын мой, нанина!
В час предсмертный, глядя ввысь,
Ты отчизне улыбнись!
Кровь ее, что в сердце пела,
Ей верни — всей кровью тела!
Весь улыбкой засверкай —
Ты не предал отчий край,
Опочил ты, воссиявший,
Смертью смерть его поправший!
Радость, радость зажжена!
Нана, сын мой, нанина!
Разве, павшему в борьбе,
Нужен памятник тебе?
Будешь жить, бессмертно чтимый,
Ты в слезах своей родимой.
Эта песня — мой завет!
Сын мой! Высшей жертвы нет:
Все слова, что я пропела,
Претвори в величье дела!
Жизнь отдай отчизне, сын!
Нана, маленький грузин!
13 апреля 1859
Петербург

29. Элегия. Перевод Н. Заболоцкого

В туманном блеске лунного сиянья,
В глубоком сне лежит мой край родной.
Кавказских гор седые изваянья
Стоят вдали, одеты синей мглой.
Какая тишь! Ни шелеста, ни зова…
Безмолвно спит моя отчизна-мать.
Лишь слабый стон средь сумрака ночного
Прорвется вдруг, и стихнет всё опять…
Стою один… И тень от горных кряжей
Лежит внизу, печальна и темна.
О господи! Всё сон да сон… Когда же,
Когда же мы воспрянем ото сна?
4 июня 1859
Петербург

30. На берегу Куры. Перевод Б. Серебрякова

Л. Магалашвили

Вновь с грохотом Кура бежит передо мной,
Я в этом грохоте отчизны слышу громы,
Вновь сердце у меня полно тоски былой
И стонет, мутным бегом волн влекомо.
Вновь давит мозг сомнений пелена,
И раны старые раскрылись вновь и ноют.
И стонет грудь, я жалуюсь волнам,
Как будто унесли они мое былое.
О время светлое! Ты стерлось навсегда,
Сметенное, как пыль, веков чередованьем…
Внемли моей мольбе, Кура, и передай
Тем светлым временам моей души стенанья!
3 октября 1859
Тбилиси

31. «Юность, где сладость твоя…». Перевод А. Тарковского

Юность, где сладость твоя? Где живые усилья,
Страстное сердце, влекущее к яркому раю?
Чувства ограблены, рано подрезаны крылья,
Ветвью безлистной я в пору весны поникаю.
Юные сны расточились, как легкие тени,
Юное сердце покинуто верою ранней,
Радость убита холодным дыханьем сомнений,
И облетели цветы молодых упований.
Тщетным огнем неземную любовь называя,
Крылья подрезал мне разума вкрадчивый холод,
Чистого чувства померкла святыня былая…
Горе тому, кто в года молодые не молод!
30 ноября 1859

32. Потерянный эдем. Перевод Вс. Рождественского

Кто видел тот эдем цветущий,
В котором сладостен не сон,
А пробужденье, — мир, живущий
Свободой, сохраняет он.
Там и сама природа — властный
Упрек тому, кто слаб и нем,
Там потерял народ прекрасный
В самом эдеме свой эдем.
Вот участь Родины несчастной.
26 декабря 1859

33. К Алазани. Перевод К. Липскерова

Цвет юности завял от быстротечности времени,
Бег времени оставил сердце немощным.[13]
Саба Орбелиани

Река! В потоках слез горой моей родною
Рожденная река! Ты снова предо мною;
Ищу минувшее я в глуби этих вод,
Всё то, что скрыл в тебе годов круговорот;
На берегу твоем я помню все утраты,
Всё, от чего тоской душа и сердце сжаты.
Вот этот дуб! Я с той сидел в его тени,
Кто нежностью своей мои наполнил дни.
Вот здесь смотрели мы на вспененные воды,
Как мы, кипела ты в те пламенные годы.
На бурный бег волны глядели мы вдвоем,
Подобья быстрых дней еще не видя в нем.
Зачем глядеть вперед, когда всё то, что было,
Нам радостной зари улыбка озарила?
Но канул краткий срок — и неги в сердце нет,
Любви восторженной иссяк неверный свет.
И прочь ушла судьба, блеснув улыбкой нежной,
Исчезла, словно блеск на влаге быстробежной.
Не та уж Алазань! И дуба высох ствол!
И на висках своих седины я нашел!
1859

34. На смерть брата. Перевод В. Шефнера

Горе мне, брат!.. Темной смертью похищенный,
На тоску по тебе обрек ты душу мою.
В ночь ты ушел, и меня вверг в ночь бесконечную,
Одного оставил, всё пусто кругом, разрушено…
Брат мой Темур, всё с тобой похоронено…
В горьких слезах найду ль себе утешение?
Сирый твой прах на чужбине дальней покоится,
К светлой могиле скорбные шлю моления…
Май (?) 1860

35. Спящей женщине. Перевод Вс. Рождественского

На твой сон смотрю
С лаской нежною,
Вижу грудь твою
Белоснежную.
Слышу, как она,
Благовонная,
Дышит, негой сна
Упоенная.
И румянец щек
Разгорается,
И гранаты уст
Улыбаются.
Озарила лик
Нега сонная,
Крылом ангела
Осененная.
Как чисты черты
Твоего лица!
Счастлив тот, кто твой
Друг, красавица!
19 июня 1860

36. Тоска. Перевод Вс. Рождественского

Продолжить чтение
Рекомендуем почитать
Стихотворения и поэмы

Ярослав Смеляков (1913–1972) — выдающийся советский поэт, лауреат Государственной премии СССР. Уже в ранних его произведениях «Баллада о числах» (1931), «Работа и любовь» (1932) проявились лучшие черты его дарования: искренность гражданского пафоса, жизнеутверждающая страстность, суровая сдержанность стиха.Высокохудожественное отображение волнующих страниц отечественной истории, глубокий интерес к теме труда, смелая постановка нравственных проблем придают поэтическому наследию Ярослава Смелякова непреходящую ценность.В настоящее издание включены наиболее значительные стихотворения и поэмы, созданные Я. Смеляковым на протяжении всей его творческой деятельности, а также избранные переводы из поэтов братских республик и зарубежных авторов.

Стихотворения и поэмы

В книге широко представлено творчество поэта-романтика Михаила Светлова: его задушевная и многозвучная, столь любимая советским читателем лирика, в которой сочетаются и высокий пафос, и грусть, и юмор. Кроме стихотворений, печатавшихся в различных сборниках Светлова, в книгу вошло несколько десятков стихотворений, опубликованных в газетах и журналах двадцатых — тридцатых годов и фактически забытых, а также новые, еще неизвестные читателю стихи.

Белорусские поэты

В эту книгу вошли произведения крупнейших белорусских поэтов дооктябрьской поры. В насыщенной фольклорными мотивами поэзии В. Дунина-Марцинкевича, в суровом стихе Ф. Богушевича и Я. Лучины, в бунтарских произведениях А. Гуриновича и Тетки, в ярком лирическом даровании М. Богдановича проявились разные грани глубоко народной по своим истокам и демократической по духу белорусской поэзии. Основное место в сборнике занимают произведения выдающегося мастера стиха М. Богдановича. Впервые на русском языке появляются произведения В. Дунина-Марцинкевича и A. Гуриновича.

Лебединый стан

Объявление об издании книги Цветаевой «Лебединый стан» берлинским изд-вом А. Г. Левенсона «Огоньки» появилось в «Воле России»[1] 9 января 1922 г. Однако в «Огоньках» появились «Стихи к Блоку», а «Лебединый стан» при жизни Цветаевой отдельной книгой издан не был.Первое издание «Лебединого стана» было осуществлено Г. П. Струве в 1957 г.«Лебединый стан» включает в себя 59 стихотворений 1917–1920 гг., большинство из которых печаталось в периодических изданиях при жизни Цветаевой.В настоящем издании «Лебединый стан» публикуется впервые в СССР в полном составе по ксерокопии рукописи Цветаевой 1938 г., любезно предоставленной для издания профессором Робином Кембаллом (Лозанна)