Стихотворения - [9]

Шрифт
Интервал

      Из недр степей вставали города…
Я женщина  была — и много я любила…
Но  совесть шепчет мне, что для любви своей
      Ни  разу я отчизны не забыла
И  счастьем подданных не жертвовала ей.
Когда  Тавриды  князь, наскучив пылом   страсти,
Надменно  отошел от сердца моего,
Не  пошатнула я его могучей власти,
      Гигантских замыслов его.
Мой  пышный  двор блистал на удивленье свету
      В стране безлюдья и снегов;
Но  не был он похож на стертую монету,
      На  скопище бесцветное льстецов.
От  смелых чудаков не отвращая взоров,
Умела я ценить, что мудро иль остро:
Зато в дворец мой шли скитальцы, как Дидро,
      И  чудаки такие, как Суворов;
Зато и я могла свободно говорить
В  эпоху диких войн и казней хладнокровных,
      Что лучше  десять оправдать виновных,
      Чем одного  невинного казнить, —
      И  не было то слово буквой праздной!
Однажды   пасквиль мне решилися подать:
      В нем  я была — как женщина, как мать —
      Поругана со злобой безобразной…
Заныла  грудь моя от гнева и тоски;
Уж  мне мерещились допросы, приговоры…
Учитесь у меня, российские актеры!
      Я  роль свою сыграла мастерски:
      Я  пасквиль тот взяла — и написала  с краю:
Оставить автора, стыдом его казня, —
Что здесь — как женщины — касается меня,
      Я — как Царица — презираю!
Да, управлять подчас бывало нелегко!
Но  всюду — дома ли, в Варшаве, в Византии —
      Я  помнила лишь выгоды  России —
      И  знамя то держала высоко.
Хоть  не у вас я свет увидела впервые, —
Вам громко за меня твердят мои дела:
      Я больше  русская была,
Чем многие цари, по крови вам родные!
      Но время  шло, печальные следы
      Вокруг себя невольно оставляя…
Качалася на мне корона золотая,
И ржавели  в руках державные бразды…
Когда случится вам, питомцы Мельпомены,
Творенье гения со славой разыграть
      И вами созданные сцены
Заставят зрителя смеяться иль рыдать,
      Тогда — скажите, ради Бога! —
Ужель вам не простят правдивые сердца
Неловкость выхода, неровности конца
      И даже скуку эпилога?"
Тут гул по площади пошел со всех сторон,
Гремели небеса, людскому хору вторя;
И  был сначала я, как будто ревом моря,
      Народным воплем оглушен.
Потом все голоса слилися воедино,
И  ясно слышал я из говора того:
      "Живи, живи, Екатерина,
      В  бессмертной памяти народа твоего!"

1871

"ДЕРЕВЕНСКИЕ ОЧЕРКИ"

1. ПОСВЯЩЕНИЕ

Еще свежа твоя могила,
Еще и вьюга с высоты
Ни разу снегом не покрыла
Ее поблекшие цветы;
Но  я устал от жизни этой,
И безотрадной и тупой,
Твоим дыханьем не согретой,
С твоими днями  не слитой.
Увы! ребенок ослепленный,
Иного я от жизни ждал:
В тумане берег отдаленный
Мне так приветливо сиял.
Я думал: счастья, страсти шумной
Мне  много будет на пути…
И, Боже! как хотел, безумный,
Я в дверь закрытую  войти!
И  я поплыл… Но что я видел
На  том желанном берегу,
Как  запылал, возненавидел, —
Пересказать я не могу.
И  вот, с разбитою душою,
Мечту  отбросивши свою,
Я  перед дверью роковою
В  недоумении стою.
Остановлюсь  ли у дороги,
С  пустой смешаюсь ли толпой,
Иль, не стерпев души тревоги,
Отважно  кинусь я на бой?
В борьбе неравной юный воин,
В боях неопытный боец, —
Как ты, я буду ль тверд, спокоен,
Как ты, паду ли наконец?
О, где б твой дух, для нас незримый,
Теперь счастливый ни витал,
Услышь  мой стих, мой труд любимый:
Я их от сердца оторвал!
А если нет тебя… О, Боже!
К кому ж  идти? Я здесь чужой…
Ты  и теперь мне всех дороже
В могиле темной и немой.

13 августа 1859

2. В ПОЛДЕНЬ

Как стелется по ветру рожь золотая
        Широкой  волной,
Как пыль  поднимается, путь застилая
        Густою стеной!
Как грудь моя ноет тоской безымянной,
        Мученьем  былым…
О, если бы встретить мне друга нежданно
        И  плакать бы с ним!
Но  горькие слезы я лью только с вами,
        Пустые  поля…
Сама ты горька и полита слезами,
        Родная  земля!

27 июня 1859

3. ПРОСЕЛОК

По Руси  великой, без конца, без края,
Тянется дорожка, узкая, кривая,
Чрез леса да реки, по степям, по нивам,
Все бежит куда-то шагом торопливым,
И  чудес, хоть мало встретишь той дорогой,
Но мне  мил и близок вид ее убогой.
Утро ли  займется на небе румяном —
Вся она росою блещет под туманом;
Ветерок разносит из поляны сонной
Скошенного  сена запах благовонный;
Все молчит, все дремлет, — в утреннем покое
Только  ржи мелькает море золотое,
Да куда  ни глянешь освеженным взором,
Отовсюду  веет тишью и простором.
На гору  ль въезжаешь — за горой селенье
С  церковью зеленой видно в отдаленьи.
Вот и деревенька, барский дом повыше…
Покосились  набок сломанные крыши.
Ни  садов, ни речки; в роще невысокой
Липа  да орешник разрослись широко,
А  вдали, над прудом, высится плотина…
Бедная  картина! Милая картина!..
Уж  с серпами в поле шумно идут жницы,
Между   лип немолчно распевают птицы,
За клячонкой  жалкой мужичок  шагает,
С  диким воплем стадо путь перебегает.
Жарко… День, краснея, всходит понемногу…
Скоро  на большую выедем дорогу.
Там  скрипят обозы, там стоят ракиты.
Из  краев заморских к нам тропой пробитой
Там  идет крикливо всякая новинка…
Там  ты и заглохнешь, русская тропинка!
По  Руси великой, без конца, без края,
Тянется дорожка, узкая, кривая.
На  большую  съехал — впереди застава,
Сзади  пыль да версты… Смотришь, а направо

Еще от автора Алексей Николаевич Апухтин
Неоконченная повесть

«В те времена, когда из Петербурга по железной дороге можно было доехать только до Москвы, а от Москвы, извиваясь желтой лентой среди зеленых полей, шли по разным направлениям шоссе в глубь России, – к маленькой белой станции, стоящей у въезда в уездный город Буяльск, с шумом и грохотом подкатила большая четырехместная коляска шестерней с форейтором. Вероятно, эта коляска была когда-то очень красива, но теперь являла полный вид разрушения. Лиловый штоф, которым были обиты подушки, совсем вылинял и местами порвался; из княжеского герба, нарисованного на дверцах, осталось так мало, что самый искусный геральдик затруднился бы назвать тот княжеский род, к прославлению которого был изображен герб…».


Ночи безумные

Стихи, составившие эту книгу, столь совершенны, столь прекрасны… Они звучат как музыка. И нет ничего удивительного в том, что эти строки вдохновляли композиторов на сочинение песен и романсов. Многие стихи мы и помним благодаря романсам, которые создавались в девятнадцатом веке, уцелели в сокрушительном двадцатом, и сегодня они с нами. Музыка любви, помноженная на музыку стиха, – это лучшая музыка, которая когда-нибудь разносилась над просторами России.


Между смертью и жизнью

Главная идея повести «Между смертью и жизнью» – «смерти нет, есть одна жизнь бесконечная», и душа человеческая, многократно возвращаясь на землю, по божественному волеизъявлению вселяется в новое, избранное самим Господом Богом, тело.Повесть публиковалась в сборнике «Профессор бессмертия. Мистические произведения русских писателей», Феникс, 2005 г.


Архив графини Д **

Светская повесть в письмах, проза поэта Апухтина.Составление и подготовка текстов А. Ф. ЗахаркинаПримечания Р. А. Шацевой.


Избранные стихотворения

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Русская любовная лирика

«Есть книга вечная любви…» Эти слова как нельзя лучше отражают тему сборника, в который включены лирические откровения русских поэтов второй половины XIX – первой половины XX века – от Полонского, Фета, Анненского до Блока, Есенина, Цветаевой. Бессмертные строки – о любви и ненависти, радости и печали, страсти и ревности, – как сто и двести лет назад, продолжают волновать сердца людей, вознося на вершины человеческого духа.