Стихотворения, 1817–1822 - [6]

В венке любви к приюту гробовому

Не думав ни о чем, без робких слез иду.

Я мало жил, я наслаждался мало…

Но иногда цветы веселья рвал —

Я жизни видел лишь начало

КРИВЦОВУ

Не пугай нас, милый друг,

Гроба близким новосельем:

Право, нам таким бездельем

Заниматься недосуг.

Пусть остылой жизни чашу

Тянет медленно другой;

Мы ж утратим юность нашу

Вместе с жизнью дорогой;

Каждый у своей гробницы

Мы присядем на порог:

У пафосския царицы

Свежий выпросим венок,

Лишний миг у верной лени,

Круговой нальем сосуд —

И толпою наши тени

К тихой Лете убегут.

Смертный миг наш будет светел;

И подруги шалунов

Соберут их легкой пепел

В урны праздные пиров.

ЛИЛЕ

Лила, Лила! я страдаю

Безотрадною тоской,

Я томлюсь, я умираю,

Гасну пламенной душой;

Но любовь моя напрасна:

Ты смеешься надо мной.

Смейся, Лила: ты прекрасна

И бесчувственной красой.

ИСТОРИЯ СТИХОТВОРЦА

Внимает он привычным ухом

Свист;

Марает он единым духом

Лист;

Потом всему терзает свету

Слух;

Потом печатает – и в Лету

Бух!

МАДРИГАЛ М…ОЙ

О вы, которые любовью не горели,

Взгляните на нее – узнаете любовь.

О вы, которые уж сердцем охладели,

Взгляните на нее: полюбите вы вновь.

ИМЯНИНЫ

Умножайте шум и радость;

Пойте песни в добрый час:

Дружба, Грация и Младость

Имянинницы у нас.

Между тем дитя крылато,

Вас приветствуя, друзья,

Втайне думает: когда-то

Имянинник буду я!

К. А. Б***

Что можем на скоро стихами молвить ей?

Мне истина всего дороже.

Подумать не успев, скажу: ты всех милей;

Подумав, я скажу всё то же.

В АЛЬБОМ СОСНИЦКОЙ

Вы соединять могли с холодностью сердечной

Чудесный жар пленительных очей.

Кто любит вас, тот очень глуп, конечно;

Но кто не любит вас, тот во сто раз глупей.

БАКУНИНОЙ

Напрасно воспевать мне ваши именины

При всем усердии послушности моей;

Вы не милее в день святой Екатерины

За тем, что никогда нельзя быть вас милей.

НА АРАКЧЕЕВА

Всей России притеснитель,

Губернаторов мучитель

И Совета он учитель,

А царю он – друг и брат.

Полон злобы, полон мести,

Без ума, без чувств, без чести,

Кто ж он? Преданный без лести,

Бляди грошевой солдат.

НА КН. А. Н. ГОЛИЦЫНА

Вот Хвостовой покровитель,

Вот холопская душа,

Просвещения губитель,

Покровитель Бантыша!

Напирайте, бога ради,

На него со всех сторон!

Не попробовать ли сзади?

Там всего слабее он.

НИМФОДОРЕ СЕМЕНОВОЙ

Желал бы быть твоим, Семенова, покровом,

Или собачкою постельною твоей, —

Или поручиком Барковым. —

Ах, он поручик! ах, злодей!

ДОБРЫЙ СОВЕТ

Давайте пить и веселиться,

Давайте жизнию играть,

Пусть чернь слепая суетится,

Не нам безумной подражать.

Пусть наша ветреная младость

Потонет в неге и в вине,

Пусть изменяющая радость

Нам улыбнется хоть во сне.

Когда же юность легким дымом

Умчит веселья юных дней,

Тогда у старости отымем

Всё, что отымется у ней.

ТЫ И Я

Ты богат, я очень беден;

Ты прозаик, я поэт;

Ты румян, как маков цвет,

Я как смерть и тощ, и бледен.

Не имея в век забот,

Ты живешь в огромном доме;

Я ж средь горя и хлопот

Провожу дни на соломе.

Ешь ты сладко всякой день,

Тянешь вины на свободе,

И тебе не редко лень

Нужный долг отдать природе;

Я же с черствого куска,

От воды сырой и пресной,

Сажен за сто с чердака

За нуждой бегу известной.

Окружен рабов толпой.

С грозным деспотизма взором,

Афедрон ты жирный свой

Подтираешь коленкором;

Я же грешную дыру

Не балую детской модой

И Хвостова жесткой одой,

Хоть и морщуся, да тру.

ЗАПИСКА К ЖУКОВСКОМУ

Штабс-капитану, Гете, Грею,

Томсону, Шиллеру привет!

Им поклониться честь имею,

Но сердцем истинно жалею,

Что никогда их дома нет.

ДОБРЫЙ ЧЕЛОВЕК

Ты прав – несносен Фирс ученый,

Педант надутый и мудреный

Он важно судит обо всем,

Всего он знает по немногу.

Люблю тебя, сосед Пахом

Ты просто глуп, и слава богу.

К ПОРТРЕТУ ДЕЛЬВИГА

Се самый Дельвиг тот, что нам всегда твердил,

Что, коль судьбой ему даны б Нерон и Тит,

То не в Нерона меч, но в Тита сей вонзил

Нерон же без него правдиву смерть узрит

К ПОРТРЕТУ ЧЕДАЕВА

Он вышней волею небес

Рожден в оковах службы царской;

Он в Риме был бы Брут, в Афинах Периклес,

А здесь он – офицер гусарской.

СТИХОТВОРЕНИЯ 1818

ТОРЖЕСТВО ВАКХА

Откуда чудный шум, неистовые клики?

Кого, куда зовут и бубны и тимпан?

Что значат радостные лики

И песни поселян?

В их круге светлая свобода

Прияла праздничный венок.

Но двинулись толпы народа…

Он приближается…

Вот он, вот сильный бог!

Вот Бахус мирный, вечно юный!

Вот он, вот Индии герой!

О радость! Полные тобой

Дрожат, готовы грянуть струны

Не лицемерною хвалой!…

Эван, эвое! Дайте чаши!

Несите свежие венцы!

Невольники, где тирсы наши?

Бежим на мирный бой, отважные бойцы!

Вот он! вот Вакх! О час отрадный!

Державный тирс в его руках;

Венец желтеет виноградный

В черно кудрявых волосах…

Течет. Его младые тигры

С покорной яростью влекут;

Кругом летят эроты, игры

И гимны в честь ему поют.

За ним теснится козлоногий

И фавнов и сатиров рой,

Плющом опутаны их роги;

Бегут смятенною толпой

Во след за быстрой колесницей,

Кто с тростниковою цевницей,

Кто с верной кружкою своей;

Тот оступившись упадает

И бархатный ковер полей

Вином багровым обливает

При диком хохоте друзей.

Там дале вижу дивный ход!

Звучат веселые тимпаны;

Младые нимфы и сильваны,

Составя шумный хоровод,

Несут недвижного Силена…

Вино струится, брызжет пена,

И розы сыплются кругом:

Несут за спящим стариком

И тирс, символ победы мирной,

И кубок тяжко-золотой,