Стихотворения 1813-1820 - [47]

Ты наконец к ключам от рая

Привяжешь камергерский ключ.

«Точно! Это он!..» >*

Так точно! Это он! не правда ль!

Сходнее нет . . . . . .

«Под шляпой с розами…» >*

Под шляпой с розами . . . . . .

И грудь открытая, и эти кружева,

И на одно плечо накинутая шаль.

Денису Давыдову («Красноречивый забияка…») >*

Красноречивый забияка,

Повеса, пламенный поэт

«Ты мне велишь открыться пред тобою…» >*

Ты мне велишь открыться пред тобою —

Незнаемый, дерзал я обожать,

Но страсть одна повелевала мною

«Оставь, о Лезбия, лампаду…» >*

Оставь, о Лезбия, лампаду

Близ ложа тихого любви.

Баллада >*

Что ты, девица, грустна,

Молча присмирела,

Хоровод забыв, одна

В уголку присела?

«Именинницу, друзья,

Нечем позабавить.

Думала в балладе я

Счастье наше славить.

Но Жуковский наш заснул,

Гнедич заговелся,

Пушкин бесом ускользнул,

А Крылов объелся».

Вот в гостиной стол накрыт —

Поскорее сядем,

В рюмках пена закипит

И балладу сладим;

Вот и слажена она —

Нужны ли поэты?—

Рюмки высушив до дна,

Скажем: многи леты

Той, которую друзьям

Век любить не поздно!

Многи лета также нам,

Только с ней не розно.

1820 (Петербург)

Дориде >*

Я верю: я любим; для сердца нужно верить.

Нет, милая моя не может лицемерить;

Всё непритворно в ней: желаний томный жар,

Стыдливость робкая, харит бесценный дар,

Нарядов и речей приятная небрежность

И ласковых имен младенческая нежность.

На Колосову >*

Всё пленяет нас в Эсфири:

Упоительная речь,

Поступь важная в порфире,

Кудри черные до плеч,

Голос нежный, взор любови,

Набеленная рука,

Размалеванные брови

И огромная нога!

«Мне бой знаком — люблю я звук мечей…» >*

Мне бой знаком — люблю я звук мечей;

От первых лет поклонник бранной славы,

Люблю войны кровавые забавы,

И смерти мысль мила душе моей.

Во цвете лет свободы верный воин,

Перед собой кто смерти не видал,

Тот полного веселья не вкушал

И милых жен лобзаний не достоин.

Отрывки

«Жуковский…» >*

Жуковский . . . . . .

. . . . . . . . . . . .

Как ты шалишь и как ты мил,

Тебя хвалить, тебя порочить

«Когда в листах воспоминанья…» >*

Когда в листах воспоминанья

Увидишь ты сии черты —

Воспомни . . . . . .

1817–1820

Лиле >*

ЛИЛЕ

Лила, Лила! я страдаю

Безотрадною тоской,

Я томлюсь, я умираю,

Гасну пламенной душой;

Но любовь моя напрасна:

Ты смеешься надо мной.

Смейся, Лила: ты прекрасна

И бесчувственной красой.

История стихотворца >*

Внимает он привычным ухом

    Свист;

Марает он единым духом

    Лист;

Потом всему терзает свету

    Слух;

Потом печатает — и в Лету

    Бух!

Мадригал М…ой >*

О вы, которые любовью не горели,

Взгляните на нее — узнаете любовь.

О вы, которые уж сердцем охладели,

Взгляните на нее: полюбите вы вновь.

Именины >*

ИМЕНИНЫ

Умножайте шум и радость;

Пойте песни в добрый час:

Дружба, Грация и Младость

Именинницы у нас.

Между тем дитя крылато,

Вас приветствуя, друзья,

Втайне думает: когда-то

Именинник буду я!

К.А. Б*** >*

Что можем наскоро стихами молвить ей?

  Мне истина всего дороже.

Подумать не успев, скажу: ты всех милей;

  Подумав, я скажу всё то же.

В альбом Сосницкой >*

Вы съединить могли с холодностью сердечной

Чудесный жар пленительных очей.

Кто любит вас, тот очень глуп, конечно;

Но кто не любит вас, тот во сто раз глупей.

Бакуниной >*

Напрасно воспевать мне ваши именины

При всем усердии послушности моей:

Вы не милее в день святой Екатерины

Затем, что никогда нельзя быть вас милей.

На Аракчеева («Всей России притеснитель…») >*

Всей России притеснитель,

Губернаторов мучитель

И Совета он учитель,

А царю он — друг и брат.

Полон злобы, полон мести,

Без ума, без чувств, без чести,

Кто ж он? Преданный без лести,

. . . . . .грошевой солдат.

На кн. А.Н. Голицына >*

Вот Хвостовой^* покровитель.

Вот холопская душа,

Просвещения губитель,

Покровитель Бантыша!

Напирайте, бога ради,

На него со всех сторон!

Не попробовать ли сзади?

Там всего слабее он.

Нимфодоре Семеновой >*

Желал бы быть твоим, Семенова, покровом,

Или собачкою постельною твоей,

  Или поручиком Барковым^*,

  Ах он, поручик! ах, злодей!

Добрый совет >*

Давайте пить и веселиться,

Давайте жизнию играть,

Пусть чернь слепая суетится,

Не нам безумной подражать.

Пусть наша ветреная младость

Потонет в неге и вине,

Пусть изменяющая радость

Нам улыбнется хоть во сне.

Когда же юность легким дымом

Умчит веселья юных дней,

Тогда у старости отымем

Всё, что отымется у ней.

Ты и я >*

Ты богат, я очень беден;

Ты прозаик, я поэт;

Ты румян как маков цвет,

Я как смерть и тощ и бледен.

Не имея ввек забот,

Ты живешь в огромном доме;

Я ж средь горя и хлопот

Провожу дни на соломе.

Ешь ты сладко всякий день,

Тянешь вины на свободе,

И тебе нередко лень

Нужный долг отдать природе;

Я же с черствого куска,

От воды сырой и пресной,

Сажен за сто с чердака

За нуждой бегу известной.

Окружен рабов толпой,

С грозным деспотизма взором,

Афедрон ты жирный свой

Подтираешь коленкором;

Я же грешную дыру

Не балую детской модой

И Хвостова жесткой одой,

Хоть и морщуся, да тру.

Записка к Жуковскому («Штабс-капитану, Гёте, Грею…») >*

Штабс-капитану, Гёте, Грею,

Томсону, Шиллеру привет!

Им поклониться честь имею,

Но сердцем истинно жалею,

Что никогда их дома нет.

Добрый человек >*

Ты прав — несносен Фирс ученый,

Педант надутый и мудреный —

Он важно судит обо всем,

Всего он знает понемногу.

Люблю тебя, сосед Пахом,—

Ты просто глуп, и слава богу.

К портрету Дельвига >*

Се самый Дельвиг тот, что нам всегда твердил,