Стихи разных лет - [14]

Что же видят незримые взоры Недоверчивых светлых глаз? Раздвигающиеся створы Верст и зим иль костер, который Заключает в объятья нас?

x x x

И эту тень я проводил в дорогу Последнюю - к последнему порогу, И два крыла у тени за спиной, Как два луча, померкли понемногу.

И год прошел по кругу стороной. Зима трубит из просеки лесной. Нестройным звоном отвечает рогу Карельских сосен морок слюдяной.

Что, если память вне земных условий Бессильна день восстановить в ночи? Что, если тень, покинув землю, в слове Не пьет бессмертья?

Сердце, замолчи, Не лги, глотни еще немного крови, Благослови рассветные лучи.

****************************************************************

IV

НОВОГОДНЯЯ НОЧЬ

Я не буду спать Ночью новогодней, Новую тетрадь Я начну сегодня.

Ради смысла дат И преображенья С головы до пят В плоть стихотворенья

Год переберу, Месяцы по строчке Передам перу До последней точки.

Где оно - во мне Или за дверями, В яви или сне За семью морями,

В пляске по снегам Белой круговерти, Я не знаю сам, В чем мое бессмертье,

Но из декабря Брошусь к вам, живущим Вне календаря, Наравне с грядущим.

О, когда бы рук Мне достало на год Кончить новый круг!.. Строчки сами лягут...

x x x

Стол накрыт на шестерых Розы да хрусталь... А среди гостей моих Горе да печаль.

И со мною мой отец, И со мною брат. Час проходит. Наконец У дверей стучат.

Как двенадцать лет назад, Холодна рука, И немодные шумят Синие шелка.

И вино поет из тьмы, И звенит стекло: "Как тебя любили мы, Сколько лет прошло".

Улыбнется мне отец, Брат нальет вина, Даст мне руку без колец, Скажет мне она:

"Каблучки мои в пыли, Выцвела коса, И звучат из-под земли Наши голоса".

ОРБИТА

1

Во вселенной наш разум счастливый Ненадежное строит жилье, Люди, звезды и ангелы живы Шаровым натяженьем ее. Мы еще не зачали ребенка, А уже у него под ногой Никуда выгибается пленка На орбите его круговой.

2

Наша кровь не ревнует по дому, Но зияет в грядущем пробел, Потому что земное земному На земле полагает предел. Обезумевшей матери снится Верещанье четверки коней, Фаэтон, и его колесница, И багровые кубы камней.

3

На пространство и время ладони Мы наложим еще с высоты, Но поймем, что в державной короне Драгоценней звезда нищеты, Нищеты, и тщеты, и заботы О нерадостном хлебе своем, И с чужими созвездьями счеты На земле материнской сведем.

x x x

Порой по улице бредешь Нахлынет вдруг невесть откуда И по спине пройдет, как дрожь, Бессмысленная жажда чуда.

Не то чтоб встал кентавр какой У магазина под часами, Не то чтоб на Серпуховской Открылось море с парусами,

Не то чтоб захотеть - и ввысь Кометой взвиться над Москвою, Нет, ты попробуй-ка пройдись На полвершка над мостовою,

Когда комета не взвилась, И это назови удачей. Жаль, у пространств иная связь И времена живут иначе.

На белом свете чуда нет, Есть только ожиданье чуда. На том и держится поэт, Что эта жажда ниоткуда.

Она ждала тебя сто лет, Под фонарем изнемогая, Ты ею дорожи, поэт, Она - твоя Серпуховская,

Твой город, и твоя земля, И невзлетевшая комета, И даже парус корабля, Сто лет как сгинувший со света.

Затем и на земле живем, Работает и узнаем Друг друга по ее приметам, Что ей придется стать стихом, Когда и ты рожден поэтом.

x x x

Третьи сутки дождь идет, Ковыряет серый лед И вороне на березе Моет клюв и перья мнет (Дождь пройдет).

Недаром к прозе (Все проходит)

сердце льнет, К бедной прозе на березе, На реке и за рекой (Чуть не плача),

к бедной прозе На бумаге под рукой.

x x x

Пляшет перед звездами звезда, Пляшет колокольчиком вода, Пляшет шмель и в дудочку дудит, Пляшет перед скинией Давид.

Плачет птица об одном крыле, Плачет погорелец на золе, Плачет мать над люлькою пустой, Плачет крепкий камень под пятой.

x x x

Когда купальщица с тяжелою косой Выходит из воды, одна в полдневном зное, И прячется в тени, тогда ручей лесной В зеленых зеркальцах поет совсем иное.

Над хрупкой чешуей светло-студеных вод Сторукий бог ручьев свои рога склоняет, И только стрекоза, как первый самолет, О новых временах напоминает.

СОКРАТ

Я не хочу ни власти над людьми, Ни почестей, ни войн победоносных, Пусть я застыну, как смола на соснах, Но я не царь, я из другой семьи.

Дано и вам, мою цикуту пьющим, Пригубить немоту и глухоту. Мне рубище раба не по хребту, Я не один, но мы еще в грядущем.

Я плоть от вашей плоти, высота Всех гор земных и глубина морская. Как раковину мир переполняя, Шумит по-олимпийски пустота.

ПРЕВРАЩЕНИЕ

Я безупречно был вооружен, И понял я, что мне клинок не нужен, Что дудкой Марса я заворожен И в боевых доспехах безоружен, Что с плеч моих плывет на землю гнет, Куда меня судьба ни повернет,

Что тяжек я всей тяжестью земною, Как якорь, волочащийся по дну, И цепь разматывается за мною, А я себя матросам не верну... И пожелал я

легкости небесной, Сестры чедесной

поросли древесной.

Затосковал - и приоткрыл лицо, И ласточки снуют, как пальцы пряхи, Трава просовывает копьецо Сквозь каждое кольцо моей рубахи, Лежу,

а жилы крепко сращены С хрящами придорожной бузины.

ТОЛЬКО ГРЯДУЩЕЕ

Рассчитанный на одного, как номер Гостиницы - с одним окном, с одной Кроватью и одним столом, я жил На белом свете, и моя душа