Стезёю вечного Заката - [23]

Вот как?! Получается, императора вовсе не удивило явление служителя Великой Ночи. Да что же тут вообще происходит?

Мысли об этом недолго владели разумом Зокласа. Он выкинул их и занялся более насущным делом. Необходимо было прорваться мимо этого мага Ночи.

Магвой рванулся вперёд, на ходу готовя мощную таранную атаку. Эпоха Дня ещё сильна, а значит, светлые силы должны повергнуть того, кто осмеливается раньше своего часа прибегать к помощи темноты! Зоклас нанёс удар мечом, как если бы хотел разрубить тело противника снизу вверх, от паха до плеча. Лезвие света, за которым тянулся шлейф огня, ударило тёмную фигуру и… погасло. Исчезло без следа!

Зоклас выругался. Перед ним был Гаситель! Новость ошеломляла, но некогда было предаваться раздумьям по этому поводу.

— Хорошая атака, — послышался спокойный голос мужчины в плаще. — Но бесполезная. А теперь так!

И он взмахнул рукой. На Зокласа, всё ещё бегущего вперёд, навалилось плотное облако темноты, стремящееся смять, задушить, разорвать его. Послышался громкий треск, — рвались одна за другой защитные нити вокруг тела магвоя, а у него вдруг не стало сил даже чтобы пошевелить рукой с цепью и сплести новый узор. Но капитан Магармуса отчаянно сопротивлялся, исторгая лучи света из верного клинка. Они резали полотно тьмы, позволяя маневрировать корпусом. Вскоре ему удалось высвободить из объятий мрака левую руку и прочертить ею полукружье перед животом. Новые эманации слетели с цепи, творя преграду перед мраком.

Магвой возрадовался маленькой победе и сделал вид, что собирается рубануть мечом облако темноты. Но потом неожиданно сделал длинный выпад, достав грудь подошедшего слишком близко мага. Тот, хотя и не ожидал подобной прыти, успел отпрянуть. Лишь самый кончик клинка магвоя погрузился в плоть врага, отворяя кровь.

А в следующий миг… Противник рассмеялся и выхватил из-под плаща короткий, длиною чуть больше локтя меч с изящно изогнутым клинком чёрного цвета со странными красными узорами. И, невзирая на льющую из раны кровь, атаковал Зокласа, выказывая превосходные навыки владения оружием. Магвой вынужден был обороняться, не сходя с места, ибо левая нога и половина туловища снова оказались во власти усиливающей напор темноты. Рука с цепью бешено металась, пытаясь соткать в воздухе спасающую от мрака плотную защитную сеть. А меч в правой руке парировал быстрые и хитрые удары тёмного клинка.

— А ты хорош, — с пугающим спокойствием обронил Гаситель. — Но всё же недостаточно быстр!

И он провёл бешенную по темпу атаку, окончившуюся для Зокласа ранением в плечо.

Но самое страшное последовало за этим. На челе Гасителя вдруг полыхнул красным огнём странный знак на треугольной металлической бляхе, такой же вспышкой отозвались узоры на его клинке. И меч магвоя, вскинутый в шестой защите, вдруг, со звуком, больше всего похожим на стон умирающего, переломился под сокрушительным ударом сверху. Зоклас едва успел развернуть корпус, пропуская мимо себя продолжающееся движение чёрного клинка. А в следующее мгновенье удар тяжёлого сгустка тьмы, исторгнутого Гасителем из открытой ладони левой руки, лишил магвоя сознания.

Шорх лёгким взмахом руки убрал остатки своего облака темноты и с интересом посмотрел на рухнувшего на пол Зокласа.

— Долго продержался, — пробормотал он еле слышно себе под нос с удивлением и уважением. — Сильного человека нам подобрали…

Шаг второй. Война под занавес Эпохи

— Придуманная тобою комбинация сложна, несколько тяжеловесна, но не лишена изящества, — произнёс слабый, слегка дрожащий голос. — И ты всё провернул блестяще. Во всяком случае, на первом этапе. Посмотрим теперь, будут ли и на втором события развиваться так, как ты спланировал.

Тому, кто впервые услышал бы этот голос, могло показаться, что говоривший или говорившая — слабый, болезненный и крайне неуверенный в себе человек.

Но Шорх ведал истинную мощь того, кто направил его. И сейчас он всматривался в туманный образ с большим почтением и преданностью. Силы Ночи, пребывавшие с этим человеком, настолько велики, что остро ощущались даже на огромном расстоянии. Два мага использовали древний способ разговора — «видение-сквозь-ночь». Шорх сидел на сырой земле в ночном лесу неподалёку от Джантры, держа свой клинок на уровне глаз. Поверх него он смотрел в чёрное почти беззвёздное небо и посылал мысленный зов, который находил отклик. Тьма перед ним соткалась в нечёткий, но различимый образ, и Гаситель знал, что тот, кто направил его, в эту самую минуту за много-много дней пути отсюда тоже видит его туманное изображение.

— Спасибо, — Шорх медленно кивнул. — Да, план был сложен, и потребовал высокой точности, сложного магического влиянияна всех участников, расчёта буквально по минутам. Но всё удалось. Вы знаете, я люблю играть в сложные игры со многими неизвестными, — он усмехнулся. — Неизвестными друг для друга, но действующими по моей воле. Иногда бывает достаточно в нужном месте слегка подтолкнуть события, и они развиваются в желаемом направлении, нарастая, как снежный ком.

Его собеседник вновь произнёс своим странным голосом:

— Это понятие «ключевых точек», которым пользуются слуги Дня. Нам оно не к лицу. Мы сами выбираем для себя точки приложения усилий. Не забывай об этом, мой дорогой Шорх.