Стервятница - [37]

— Танго? Я не умею… Эти аргентинские танцы! Как странно…

Ромео забыл заученные речи.

— Вы боретесь? — он повелительно сжал ее руку. — Танго — танец-битва.

Ромео прижал ее к себе, увлекая чувственной настойчивостью движений, слишком откровенной. На ее лице он читал неудовольствие, оттенок страха.

— Лучшая партнерша для танго бесконечно покорна, — он заставил ее тело изогнуться, — и невероятно строптива одновременно. Вы такая? Чтобы добавить огня, скажу вам, аристократке: танго — танец бедняков! Возмущены? — Ромео провел коленом по внутренней стороне ее бедер. — Здесь, в Англии люди потеряли привычку держать друг друга в объятьях, — его дыхание обожгло ее белоснежную полную шею. — В вас кипит гнев? Задета гордость? — Ромео наклонил ее и резко приблизил, его губы коснулись ее щеки. — Неповиновение зажигает страсть.

Джульетта испуганно взглянула на своего спутника:

— Неуч! Что он плетет ей?

Ромео дотронулся губами виска Кэтти.

— Когда ты раздеваешься перед сном, то показываешь свою силу и слабость. Все становится явным. Так же и в танго.

Ее щеки горели, на ресницах дрожали капельки слез, она задыхалась. Никто никогда не смел так обращаться с ней! Словно она… рабыня?! Это непристойно, гадко.

— Я безжалостен? Говорят, танго исполнено не только страсти, но и смерти. Оттого оно столь невыносимо печально, полно боли, безнадежности.

Музыка прервалась, Ромео поцеловал ее ослабевшую руку и исчез. Кэтти буквально упала на стул. Гарри куда-то вышел. Джульетта остановила на подруге испытующий взгляд.

— Это было ужасно? Ты на себя не похожа! Растрепана…

— Ты знаешь, я чувствую себя так, словно занималась с ним любовью… здесь… прилюдно. И упивалась этим!

— Он назвался… не могу вспомнить его имя.

Кэтти разрыдалась, слезы опустошили ее, она чувствовала себя усталой и разбитой. Но она что-то чувствовала. За несколько минут она перечувствовала столько! Гнев, блаженство, унижение, страсть. Как в молодости…

— Он сказал, что танцору главное — найти хорошего партнера. Если это удается, они могут танцевать годами, но вряд ли будут интересоваться жизнью друг друга. Я была хорошим партнером?

— Да вряд ли. Он крутил тебя и так, и эдак. А у тебя, по-моему, ноги подкосились. Ты испугалась.

— Вначале, — дрожащей рукой Кэтти взяла бокал с вином и судорожными глотками выпила. — Найди его, Джули…

— Я без труда узнаю, где живет этот юноша, голубушка, — пообещала Джульетта.

…Молочная скатерть, фарфор, суп из белой фасоли с куриным мясом, спагетти, шампиньоны в сметане, рыба под майонезом, шампанское, взбитые сливки бисквитов, мороженое… Кэтти прислала для него белый костюм, ее платье отливало жемчугом. После ужина их ждала спальня цвета снега, он был уверен в этом. Но не смеялся этой причуде. Ромео был счастлив.

Глава 4

Весной его родина объявила войну Австро-Венгрии, но Ромео это мало касалось.

— Это Тома, — Джульетта указала на рыжеволосую хозяйку дома, принимающую гостей во фраке и брюках. Она выглядела подростком, мужской костюм подчеркивал узкие бедра и плоскую грудь.

— Это с ней ты хотела меня познакомить?

Джульетта расхохоталась.

— Нет! Упаси боже! По слухам она гермафродит. А это ее муж, романист.

— Странная парочка. Он более похож на женщину, нежели она.

— Женя гомосексуал. Их брак девственный, духовный.

Все разговаривали, хор голосов на минуту затихал, когда кто-то из гостей садился за пианино или декламировал странные, неприличные стихи. В гостиной курили, на столике стоял поднос с булочками, виски и чашки с какао. Джульетта проследила его взгляд, устремленный на скудное угощение.

— Главное пиршество здесь — беседа. Тебя шокирует обстановка? Голубчик, приглашение к Томе и Жене считают за честь.

В толпе он заметил молодого человека, грациозного, изящного. Его глаза и брови были аккуратно подведены.

— Это актер? Он забыл стереть грим.

— Я вас познакомлю. У Борисова своя балетная труппа. Очень влиятельный человек в мире искусства, — она поманила мужчину рукой и подставила щеку под его охотный поцелуй, после чего удалилась, подбадривающе подмигнув Ромео.

Борисов придирчиво осмотрел Ромео, в его глазах мелькнул таинственный огонек.

— У вас телосложение танцора. Вы берете уроки? Я могу пристроить вас… Кто-нибудь занимается вашей карьерой?

Ромео растерялся.

— Да нет, — он никогда не помышлял о балете.

— Вот карточка клуба, где я часто бываю. Скажем, в четверг я буду ждать вас. Мы познакомимся поближе, — и Борисов, словно кот, прикрыл сальные глазки подкрашенными ресницами. — Буду с нетерпением ждать…

Когда Джульетта вернулась, Ромео самодовольно улыбнулся.

— Это с ним ты хотела меня познакомить, с этим Борисовым. Браво! Он сразу понял, чего я стою. Пригласил меня в клуб.

— Надо придумать тебе имя, в этом клубе все называются античными или арабскими именами. Члены клуба — художественная богема, тебе будет полезно сблизиться с ними. Они проповедуют модное интеллектуальное развлечение, игру… — она замялась. — Борисов — прекрасная перспектива для тебя, он сформирует твой художественный вкус, раскроет скрытые, неизвестные тебе самому таланты…

Он всмотрелся в напряженное лицо Джульетты, она что-то недоговаривала.