Стерва получает все, или Почему хотеть не вредно - [13]

Со времен пралюдей женской обязанностью был не только низменный обиход: уборка и стряпня — но и едва ли не самая главная работа, благодаря которой человек, собственно, и стал не просто хомо, а даже сапиенсом. Ведь у многих биологических видов самки занимаются уборкой гнезда и выкармливанием потомства, а самцы, коли до появления потомства на свет не удрали, только корм носят. Но лишь у людей сформировались такие сложные и разветвленные социальные связи, что понадобилась куча дополнительных сигнальных систем, которые смогли бы передавать более подробную информацию, чем это представлялось возможным посредством яркого окраса, ветвистых рогов, виляющих хвостов, пахучих меток и леденящих воплей. А наладили эту «суперкоммуникацию» именно человеческие самки: они «строили, строили и наконец построили» неимоверно запутанные отношения в каждой ячейке тогда еще первобытного общества. И с тех пор не прекращают своей утомительной деятельности по преобразованию любой ячейки в сложную общественную систему. Эволюция поощряет стремление женского мозга все запутать. И мужчинам приходится мириться с этим обстоятельством.

Пока женский пол изощрялся в усложнении массовой коммуникации, мужской пол изменился… ненамного. Ведь от него по–прежнему требовались те же функции защитника, добытчика, отца и самца. Правда, есть одно весьма серьезное «но»: все вышеперечисленные функции – то, что можно назвать эмоционально–функциональным «прожиточным минимумом». И это – удел тех, кто не столько живет, сколько выживает, изо дня в день воюя с призраком голодной смерти. Функции и эмоции более успешных членов общества куда разнообразнее. Получается, что у людей, достигших не то, чтобы высокого социального положения, но именно высокого уровня социальной стабильности, появляется время и желание подумать о себе – как о личности, а не как о биологической единице, сражающейся за ежедневный «сухой (и не слишком сухой) паек». Цивилизации понадобилось несколько тысячелетий для возникновения и развития таких социальных слоев, в которых могло родиться самоощущение человека, индивидуального, а также вильного, незалежного и самостийного.

Вот почему с приходом XXI века свершилось нечто удивительное: похоже, биологические нужды несколько… посторонились. Индивидуализм, о котором род человеческий получил первое представление в эпоху Ренессанса, в третьем тысячелетии наконец–то начал обретать форму. Конечно, индивидуализм во многом нарушает привычный ход вещей. Личность труднее поддается оболваниванию и не желает жертвовать собой во имя «светлого и чистого», до которого всему человечеству еще… шагать и шагать. Но «эгоистичные смутьяны» — явление закономерное, как ни ругай их благонамеренная публика. На них вся надежда – ведь надо же, наконец, найти лекарство от депрессии? При чем здесь депрессия? При нас, при людях нового тысячелетия. И она – непременный «подарочек» от нашей цивилизации каждому из представителей вида человек разумный.

Дело в том, что человеческое сознание в довольно короткие (а для миллионолетней эволюции так и вовсе небывалые) сроки пришло к той стадии, когда многоплановость начинает вредить бесперебойной работе. Это общеизвестное правило: чем сложнее устроен прибор, тем выше вероятность его поломки. Чем больше функций исполняет какая–нибудь микроволновотелеплитка, тем чаще его хозяин вызывает мастера: «Футбол не показывает! И курицу не жарит!» И если механизм просто сгорает и вырубается, то биологический объект, гораздо лучше защищенный, сперва просто сбоит – телом и духом. Наше сознание в депрессии, словно запальная лошадь, едва дышит и еле шевелится. Мы принуждаем мозг работать, но эффект минимальный. В результате приходится прибегать к помощи стимуляторов, которые выжмут из бедного «мыслящего устройства» все соки.

А ведь стоило опробовать менее опасную тактику: снять один из уровней сложности. То есть о чем–то перестать беспокоиться. Это и повышает уровень того, о чем уже упоминалось – уровень социальной (и заодно психологической) стабильности. Потому что одним только увеличением доходов стабильность не достигается. Может даже наоборот – разрушается. Человек начинает бояться за благоприобретенное имущество, какового раньше не имел. Поэтому некоторые экстремалы вообще советовали жить в бочке и пытались примером убеждать публику. Заработали вечную славу и репутацию му… мудреца. Но речь, собственно, а сегодняшнем дне. Разумеется, и в XXI веке полным–полно советчиков, предлагающих «обнажиться», «освободиться», «очиститься» и благодаря статусу неимущего получить максимальную дозу стабильности. Смеем заверить: это утопия. Отсутствие всего как раз и помещает человека в «природно–первобытные» условия. Вместо философских размышлений он станет шнырять по окрестностям в поисках пищи, одежды и пристанища. Поэтому отметаем легкомысленные советы, скопированные с неподходящих объектов, к тому же проживавших в теплом регионе с субтропической растительностью. Вглядимся в лицо реальности. Что именно стоит исключить из списка «волнительных переживаний»?

Конечный выбор, естественно, за тобой. И вообще заочно присоветовать никому нельзя: на то–то и то–то наплевать и забыть! Правда, существуют некоторые стандарты, на которые нельзя не обратить внимание – в порядке рекомендаций. Итак, за что стоит не волноваться, если ты – женщина. Конечно, и у мужчин есть свои «заморочки», и представители сильного пола вольны сами выбирать, мыслями о чем пожертвовать – о грядущем футбольном матче или о помятом автомобильном крыле. А вот женщине стоит отрешиться от бесконечных страхов насчет своей «любовной лодки» — разобьется та о подводные камни, или все же выплывет? Если избавить мозги от лишних нагрузок (действительно лишних, поверь) – можно надеяться, что и перегрева не будет, и неприятных последствий типа хронической депрессии – тоже.