Стерегущий - [79]
Новый разорвавшийся в кочегарном отделении снаряд разбил два смежных котла и перебил все паровые трубы, ведущие в машину. Миноносец вздрогнул, остановился. Белый горячий пар стал быстро распространяться во все стороны.
Матросы бросились к выходу.
Послышался резкий крик Зимина:
— Братцы, выходи наверх, будем сражаться вместе со строевыми. Погибать — так погибать геройской смертью!
Очутившись на палубе, машинная команда сбилась вместе.
Все жадно дышали свежим воздухом.
— Дыши, дыши, братцы, — мрачно шутил Зимин. — Все равно перед смертью не надышишься.
Поднявшись последним, Анастасов пошел к команде, размахнув широкие руки, как бы желая всех охватить ими.
— Братцы, ну чего вы тут стоите? Идите назад к машине. Сейчас исправлять будем!
— Исправлять?! — истерически воскликнул Хиринский. — Чего исправлять, когда нет больше машины, одни заклепки остались.
— Ваш-бродь, дайте людям немного отдышаться, — сказал Алексеев. — Вот отдышимся и пойдем на место. Сам за этим погляжу.
— Ну, дышите, дышите, — согласился инженер-механик и пошел к старшему офицеру.
Около передней трубы он увидел Сергеева. Командир лежал лицом кверху. Кто-то прикрыл ему глаза и лоб офицерской фуражкой. Анастасов поднес руку к козырьку, отдавая честь своему командиру, и грустно понурился, опуская глаза. Низовой ветер крутил и разносил по палубе искры и хлопья жирной, глянцевито поблескивавшей на солнце сажи.
«Ну, вот и траур по вас, Александр Семенович», — грустно подумал Анастасов.
Поднявшись на мостик, инженер-механик коротко, скупыми словами доложил старшему офицеру о выбытии из строя машины и свои соображения, что исправить ее на плаву едва ли возможно. Конечно, попытка будет сделана, но… Анастасов беспомощно развел руками.
Головизнин смотрел мимо Анастасова и прислушивался, не застучит ли вновь машина. Она молчала. И старший офицер вдруг с ненавистью подумал, что именно из-за нее всем придется погибнуть. В эту минуту он ненавидел, как личных врагов, отказавшиеся работать котлы и механизмы, словно издевавшиеся сейчас над его беспомощностью. Именно эта беспомощность, ставившая его, живого, мыслящего человека, в полную зависимость от мертвой машины, приводила лейтенанта в бешенство. Машина оказалась нужнее для спасения «Стерегущего», чем он.
Но это были уже мысли о поражении, от них нужно было избавиться. Головизнин стал стрелять в копошившихся на палубе «Сазанами» людей из своего кольта и был рад, когда оттуда немедленно ответили артиллерийским огнем. Ему казалось, что стреляют по нему, и он был доволен, что, несмотря на ливень пуль и осколков, находится на самом опасном месте, где и подобает быть командиру.
К стрельбе «Сазанами» присоединился «Акебоно». Они били с близкой дистанции. Снаряды были так горячи, что их осколки летели к «Стерегущему», окруженные облачками пара, и оттого, что этих облачков было неисчислимое количество, Головизнину казалось, что осколки скоро засыплют «Стерегущего» от ватерлинии до стеньги.[17]
«Ну вот и конец, вот и конец», — мысленно шептал себе Головизнин, перебирая и не находя на миноносце ничего, что позволило бы считать его по-прежнему боевым кораблем. Все, что было у «Стерегущего», все его жизненные нервы: артиллерия, подвижность, устойчивость, маневренность — все было поражено насмерть. Его беспомощно колыхавшийся на морской волне корпус, изрешеченный вражескими снарядами, остались защищать от всей японской эскадры с тяжелыми орудиями два десятка русских людей с ружьями. Миноносец был обречен на гибель вместе с защищавшими, его моряками.
И вместе с тем Головизнин видел, что люди «Стерегущего» этой обреченности не ощущают, что дух их непоколеблен.
«Мы не побеждены, — говорил себе старший офицер. — Наши сигнальщики видят зорче японских, наши минеры лучше их, наши комендоры стреляют более метко. У нас плохое материальное оснащение, котлы и машины, никуда не годится уголь, который я сам грузил, вместо того чтобы выбросить его за борт. Но мы не побеждены, а раздавлены силой, организованной лучше нашей, превосходящей нас количественно. Живые будут сражаться, а раненых нужно спасать», — решил Головизнин, отрываясь от своих мыслей, и приказал подобрать тяжело раненных, которые не в состоянии были сами двигаться.
Старший офицер лично осмотрел единственный уцелевший от пожара вельбот. Но и он оказался полуразбитым, к спуску на воду непригодным; сносить в него раненых нечего было и думать. Тогда, поднеся мегафон к губам, Головизнин скомандовал во всю силу своего голоса, чтобы раненым надели пояса.
— Разобрать пояса! Спасаться! — кричал он. — Помогай, кто может, раненым!
А когда новый взрыв качнул «Стерегущего» так, что с палубы покатились в воду и тяжело и легко раненные, Головизнин скомандовал:
— Всем оставить судно!
Его голос зазвенел, как хрусталь, готовый разбиться. Старший офицер сам поймал себя на этом, и ему стало неловко за потерю самообладания. Он оправдал себя тем, что подумал: если уйдут матросы, на «Стерегущем» останется его временный командир.
На раненых пояса надели, но уцелевшая команда явно пренебрегала ими.
— Чего уж там, вашскобродь, — с укоризной в голосе произнес Батманов. — Где это видано, раненых за борт бросать? Живыми вместе жили и ранеными вместе помрем.
Год 2010 выдался тяжёлым. Невыносимая жара привела к катастрофическим последствиям. Горели леса, горели поля, полыхало всё, что только могло и не могло гореть. Повесть основана на реальных событиях. Всего лишь один день из жизни пожарного расчёта, но сколько таких дней было за тот страшный год…
Рассказ о нелёгкой судьбе двух девушек-гладиаторов, близких подруг в жизни и одновременно жестоких соперниц на арене. Содержит нецензурную брань.
Как может древний артефакт влиять на историю не только отдельных людей, но и государства? Почему Гитлер и его окружение очень сильно хотели вернуть Янтарную комнату в Германию? Почему янтарь стал предметом пристального изучения такой самой таинственной немецкой организации как «Аненербе»? И наконец, куда делась Янтарная комната после окончания войны? Ответы на все эти и другие вопросы вы найдете в третьей книге романа «Багаж императора».
Книга представляет собой симбиоз юмора, сатиры и приключенческого фэнтези. Читается легко, на одном дыхании, многие фразы так и просятся для цитирования. Интересное и увлекательное чтиво, над которым можно от души посмеяться, при этом имеющее интересный, местами философский подтекст. Идеально как для одиночного чтения, так и для дружеской компании.
Злые люди похитили девчонку, повезли в неволю. Она сбежала, но что есть свобода, когда за тобой охотятся волхвы, ведуньи и заморские дипломаты, плетущие интриги против Руси-матушки? Это не исторический роман в классическом его понимании. Я обозначил бы его как сказку с элементами детектива, некую смесь прошлого, настоящего, легендарного и никогда не существовавшего. Здесь есть всё: любовь к женщине, к своей земле, интриги, сражения, торжество зла и тяжёлая рука добра. Не всё не сочетаемое не сочетается, поэтому не спешите проходить мимо, может быть, этот роман то, что вы искали всю жизнь.