Степной рассвет - [87]

По предварительным данным сама идея самолета продвигалась репрессированным маршалом Тухачевским еще с 1935 года (тогда же начато проектирование). По всей видимости авторами конструкции «Буревестника» являются репрессированные конструкторы Калинин и Неман, и первые прототипы строились на заводе N 135 в Харькове. В начале 1937 года прототип самолета был показан Сталину, но в воздушных парадах участия не принимал. Производство аппарата было налажено мелкими партиями, а испытания он проходил в 1937 году в 43-й смешанной авиабригаде Харьковского военного округа. Сразу после испытаний командир 43-й бригады комбриг Самойлов был репрессирован из-за потери на испытаниях нескольких самолетов. Удалось также установить, что «Буревестник» с трудом выходит из штопора, именно из-за этого испытания самолета были прерваны, а конструкторы арестованы. Неудачами закончилось и испытание предназначенных для этого самолета реактивных пушек. Конструктор этого оружия Курчевский, был также репрессирован. Примерно тогда же были начаты опыты с пороховыми ракетными ускорителями, позволявшими в первую очередь повысить потолок и скороподъемность перехватчика. Но из-за ареста конструкторов проекта работа была остановлена. В то же время советское руководство было сильно заинтересовано в постановке на боевое дежурство этого самолета. По оперативным сведениям, лидер Советской России Сталин лично отдал распоряжение довести самолет «Буревестник» до боеготовности до конца 1938 года. По его приказу СССР закупил в 1938 году лицензию на производство зенитных орудий «Бофорс», которые были также использованы в качестве прототипа мощной авиапушки, установленной затем на «Буревестнике» (патроны использованы со старой гильзой «Гочкиса» и уменьшенным зарядом). В качестве двигательной установки для «Буревестника» были использованы новейшие модификации мотора американской фирмы «Райт-Циклон» (и, возможно, моторы французской фирмы «Гном-Рон») мощностью около 650–670 киловатт.

Поскольку «Буревестник» предназначен для элитных полков ПВО наиболее важных политических центров Советской России, для обучения полетам на нем были привлечены наиболее опытные пилоты, имеющие боевой опыт испанской и китайской войн. С начала 1939 года этими пилотами отрабатывались учебные задачи на первых серийных самолетах на западе России, а с началом японо-монгольского инцидента, два штафеля под видом особой части погранвойск были переведены в Монголию. Где они сейчас проводят испытания новой техники и нарабатывают боевой опыт. Что касается испытаний то в первый же день произошла одна авария, в дальнейшем в авариях потеряно не менее пяти самолетов. Кроме того, один из «Буревестников» был сбит в ночном бою над японской территорией, и попал в руки союзников. Несмотря на эти неудачи, опытными пилотами «Буревестников» было уничтожено около пятнадцати японских самолетов, и нанесено несколько сильных штурмовых ударов, в которых себя хорошо показали новые бортовые орудия. Результаты стрельб должны быть признаны эффективными, даже несмотря на отказы ненадежных снарядных взрывателей и малый бортовой боекомплект (40–50 патронов на ствол).

Полученные данные позволяют сделать выводы, что русское руководство уже удовлетворено испытаниями, и примет это оружие на вооружение специальных полков ПВО. С учетом предельного потолка полета «Буревестников» в 12–13 тысяч метров (даже с применением пороховых или жидкостных ускорительных ракет), целесообразно продолжить работу над высотными модификациями разведчиков, позволяющих длительно летать на высоте 14 тысяч метров, на которой «Буревестники» практически не опасны. Для этого необходимо уже сейчас выдать требования на такие самолеты конструкторским бюро. Что же касается значения самолета «Буревестник» для оценки силы вражеских ВВС в сравнении с Люфтваффе, то опасность от него можно считать незначительной. Это заключение основано на том факте, что «Буревестник» имеет предельные тактико-технические данные, а его малосерийная конструкция не может быть существенно улучшена, и не пригодна для массового производства. Следовательно сам «Буревестник» даже в нескольких сотнях экземпляров не сможет повлиять на завоевание господства в воздухе в случае масштабной европейской войны.

***

— Александр Евгеньевич, а где это вы так здорово японскими машинами управлять научились?

— Ты, Федя, меньше треплись и больше на свою сторону дороги поглядывай.

Командир «Сталинского маршрута», и по совместительству начальник сильно законспирированной спецслужбы руководства Советского Союза, задумчиво проигнорировал восхищение напарника-диверсанта. Он вел недавно захваченную японскую машину не спеша. Грунтовая дорога здесь была сильно разбита, и в некоторых местах ему приходилось выруливать из колеи на обочину, чтобы не посадить машину на днище. Видимо додумав какую-то мысль, Голованов, все же мягко ответил Синицыну.

— Ты думаешь, Федя, этот праворульный «Датсун» хоть чем-то сильно от английских «Бентли» отличается? Запомни, товарищ инструктор, японцы почти полвека с британской ладони кормятся, и помимо, может быть, совсем новых самолетов, они пока слишком мало совсем своего в технику привнесли. Кроме самурайского закона Бусидо, сабель и борьбы, практически все свои технические и оружейные достижения они собезьянничали у томми и у янки.