Степень свободы - [12]

В деканате это предположение подтвердилось целиком и полностью. Вересов с трудом проскочил зимнюю сессию, а летнюю не сдал вовсе. В мае месяце он лег в неврологическую больницу, а шестнадцатого июня вышел из нее и буквально за день до убийства Густова получил академический отпуск. В общежитии на Мытнинской набережной оперуполномоченному угрозыска Максимову сообщили, что днем в пятницу Вересов забрал из комнаты свои вещи и сообщил соседям, что едет домой в Петрозаводск, лечить нервы рыбалкой и купанием в лесных озерах.

Отправлять в Петрозаводск официальный запрос и ждать ответа — это развлечение дня на три, но по счастью, у Максимова в Петрике служил однокашник по высшей школе милиции. Правда, не в угрозыске, а в ОБЭП, но для выполнения дружеской просьбы это особой роли не играло.

Однокашник Максимова вечерком сбегал к Вересовым домой и ближе к ночи позвонил в Питер.

— Короче, он не приезжал, — сообщил он Максимову. — Мамаша сильно удивилась. Если она не училась актерскому мастерству у Станиславского лично, то в Петрике его нет.

— Очень интересно, — сказал на это Максимов.

Чуть позже, рассказывая о своих открытиях следователю Протопопову, опер заметил:

— Похоже, наш «глухарь» рассосался сам собой. Вместо страшной мафиозной разборки — банальное убийство из ревности. Подозреваемый налицо, мотив очевидный, улики будут, как только его возьмем…

— Ой не кажи гоп… — ответил следователь с украинским акцентом. — Сначала возьмите, потом радуйтесь.

— А куда ему деться, сам посуди. Он на сто процентов не профессионал, связей в криминальной среде не имеет, денег тоже. Ну куда бедному убийце податься?

— Знаешь, друг, прежде чем слать мне победные реляции, объясни-ка, откуда бедный студент без денег и без связей в криминальной среде мог взять пистолет?

— Мало ли… — уже не так уверенно ответил Максимов.

Данных по оружию пока не было. Среди экспертов-трассологов ни Максимов, ни Мышкин близких друзей не имели, так что ждать экспертизы приходилось в порядке общей очереди.

Но вероятность того, что эти данные добавят что-то новое к уже имеющимся сведениям представлялась крайне незначительной. Надо искать Вересова, задержать его как можно скорее — а там уже проще простого будет выбить из него признание. И тогда все — делу конец. Долой «глухари» и «висяки» — да здравствуют успехи в борьбе с преступностью.

И плевать на неувязочку с пистолетом.

Досада

Чемпион мира в опорном прыжке Олег Щукин очень хорошо умел владеть собой. Поэтому оперуполномоченный угрозыска Максимов в беседе с ним не заметил никаких подозрительных эмоций. Щукин был огорчен и заметно удивлен — кому это вдруг понадобилось убивать его товарища по команде, — но не раздосадован, нет. Внешне.

Но на самом деле именно досада охватила чемпиона при получении известия о смерти Вадима Густова. Его убили весьма некстати. Густов нужен был Олегу для одного важного дела, которое теперь осложнялось чрезвычайно.

Предполагалось, что Густов и Щукин вместе отправятся на соревнования в Чикаго и как всегда поселятся в одном двухместном номере. Причем бабника Густова в номере не будет ни днем, ни ночью. Днем тренировки и соревнования, а ночью — любовь. Если Вадим не проведет ночь с женщиной, то на следующий день он просто не сможет выступать — так уж он устроен.

А сумка бронзового призера чемпионата Европы все это время будет стоять в номере. Потом — если ничего плохого не случится на американской и российской таможне — эту сумку в аэропорту Шереметьево-2 случайно украдут. Густов на это дело благополучно плюнет — ничего ценного в этой сумке отродясь не бывало, деньги и документы он держит во внутреннем кармане куртки. Так что Вадим трахнет пару московских девочек и спокойно укатит в Питер на «Красной Стреле».

Весь расчет строился на том, что американским таможенникам плевать, кто что вывозит из их страны — они тщательно следят лишь за въезжающими. А на Родине спортсменов, следующих организованной группой, тоже не станут особенно шмонать — они ведь не челноки какие-нибудь. А следовательно, сумка без проблем проследует через обе границы вплоть до того места, где ее должны «украсть». Густов потеряет сумку, форму (оплаченную спонсорами), смену белья и бритвенные принадлежности, и ничего не будет знать о комбинации, проведенной с его участием.

Но теперь Густов погиб, и вся прекрасно продуманная операция отправилась коту под хвост. Теперь Щукин даже не знал заранее, с кем вместе его поселят в Америке. Узнать, конечно, не проблема, но удастся ли провернуть ту же самую операцию с новым «почтовым голубем» — большой вопрос. А вдруг новый сосед будет безвылазно сидеть в номере. А вдруг он подымет кипеж в Шереметьеве, и «вора» возьмут еще до того, как он увезет сумку из аэропорта.

Нет, гибель Густова путала все планы. А деньги в операцию уже вложены. И прибыли запланированы сногсшибательные. Недаром босс так горячился после Щукинского звонка. И, прервав поток обещаний закончить дело во что бы то ни стало, сказал:

— Ты лучше найди мне, кто это сделал. Если кто-то из вашей шатии или из шлюх — это еще куда ни шло. А если против меня работают…