Степан Разин и его время - [21]

Первым делом Разин был намерен взять Царицын — «ключ» от Волги, открывавший путь как вверх, так и вниз по ее течению. Многоопытный Василий Ус быстро нашел общий язык с местными жителями, и пока по приказу нового городового воеводы Т. Тургенева, сменившего Унковского, караульщики в знак того, что стряслось какое-то чрезвычайное событие, били в колокола, царицынцы расправились с оказавшими сопротивление стрельцами и открыли ворота, впустив разинское войско. Тургенев с десятком верных ему людей едва успел скрыться в башне, где надеялся отсидеться до подхода отрядов Лопатина и Шереметева, но не продержался там и трех дней: восставшие ворвались в убежище воеводы. В короткой, но ожесточенной схватке нашли смерть почти все, кто был с Тургеневым. Самого воеводу утопили в Волге.

По образу и подобию привычной им донской вольницы разинцы ввели в Царицыне казацкое устройство: жители собрали круг, выбрали из своей среды городового атамана, а Разин выделил ему в помощники одного из своих людей. Отныне все дела царицынцы должны были решать сообща. Первый опыт они приобрели при разделе имущества воеводы, приказных, ростовщиков-толстосумов и прочих представителен городской верхушки. Добро и деньги распределили всем миром по традиционным правилам казачьих дуванов: каждый получил равную долю, никто не был обделен и обижен.

В Царицыне Разин собрал свое достигшее уже 10 тысяч человек войско на круг. Предстояло решить, какое избрать направление: «вверх по Волге под государевы городы и воевод из городов выводить, или б де итти к Москве против бояр». Однако в силу непредвиденных обстоятельств единодушно был одобрен третий вариант — движение на юг. К этому разинцев побудили перехваченные у неприятеля сведения, во-первых, о приближении к Царицыну упомянутых карательных сил под командованием Лопатина — Шереметева, во-вторых — о подходе из Астрахани крупного отряда во главе с князем С. И. Львовым.

Взвесив ситуацию, Разин принял оптимальное тактическое решение повернуть на юг, а уж затем, «быв… под Астраханью, итить… вверх по Волге под Казань и под иные государевы города». Это свидетельствует о том, что предводитель восставших умел всесторонне и нескоропалительно оценить создавшееся положение, не склонен был полагаться на волю случая, не был рабом единожды принятого решения и в полной мере обладал дальновидностью и гибкостью, чтобы отказаться от уже одобренного плана действий в пользу более разумного и удачного.

Стрельцов Лопатина разинцы опрокинули, внезапно атаковав их с берега и суши. Часть из них была вовсе не расположена сражаться против повстанцев и тотчас перебежала к ним, другие в надежде найти укрытие за крепостными стенами устремились к Царицыну, так как не знали, что его население присоединилось к восстанию. Залпы артиллерии, которые вдруг грянули из города, поистине были для царских ратников подобны грому среди ясного неба. Победа разинцев была блистательной и полной.

Вторым населенным пунктом, где закрепились восставшие, был расположенный южнее Царицына Черный Яр. Гарнизон и жители этого военного городка добровольно сдали его подошедшему разинскому войску. Вскоре после этого на волжском просторе показались десятки стругов. То плыли на расправу с восставшими стрельцы под командованием воеводы князя Львова, которому был предоставлен шанс искупить вину за то, что он ранее столь опрометчиво якшался с повстанческим атаманом.

Разин подготовил своему названому отцу достойную встречу. Каждому, у кого не было огнестрельного оружия — а таких было большинство, он приказал взять обожженную на конце палку, к которой сверху был прикреплен лоскут или полоска материи. Издали разинское войско благодаря такой нехитрой уловке производило устрашающее впечатление: ряды повстанцев грозно ощетинились не то стволами ружей, не то пищалей — на расстоянии было не разобрать. Самодельные штандарты развевались на ветру. Боясь, что его ратники дрогнут, князь Львов пытался их подбодрить, и они ринулись в атаку, но, к негодованию воеводы, на бегу побросав на землю оружие и знамена, стали перебегать к разинцам. Напрасно Львов взывал к своим воинам, напоминал о присяге. По словам очевидца событий Л. Фабрициуса, стрельцы начали целоваться и обниматься с восставшими и «договорились стоять друг за друга душой и телом, чтобы, истребив изменников-бояр и сбросив с себя ярмо рабства, стать вольными людьми».

Львов решил было укрыть жалкие остатки своего войска, в основном офицеров и начальных людей, в Черноярской крепости, но тут повторилась та же история, что под Царицыном: из города ударили пушки, и охваченным смятением и паникой незадачливым карателям не оставалось ничего другого, как сдаться на милость победителей. Участь пленных решил повстанческий круг. Поскольку все они, по отзывам опрошенных стрельцов, отличались жестоким обращением с ними, жизнь была сохранена только князю Львову, за которого Разин сам лично «бил челом, что его в воду не сажать…», и Фабрициусу, неожиданно для себя нашедшему среди восставших заступника.

Человек крутой и властный, Разин спас Львова, конечно, вовсе не из-за того, что некогда стал его «приемным сыном». Это обстоятельство сыграло как раз второстепенную роль. В первую же очередь повстанческий атаман руководствовался другим соображением: использовать громкое имя князя — крупного сановника и воеводы в агитационных целях. И он не замедлил сообщить, что «идет под Астрахань вскоре со князем Семеном Львовым». Дезинформация Разина выглядела вполне убедительно: если у Львова в свое время были причины стать названым отцом атамана, почему бы теперь, год спустя, ему не найти основания перейти под знамена своего приемного сына? Тот факт, что Разин и Львов ранее сблизились и поладили, был широко известен. Повстанческий предводитель умело сыграл на этом и не ошибся. Победоносное и стремительное продвижение разинцев, сдача «батюшке» Степану Тимофеевичу Царицына и Черного Яра, переход на его сторону целых воинских соединений, тот факт, что сам сиятельный князь Львов заодно с восставшими, поразили современников, произвели на них огромное впечатление. В народе только и говорили об успехах Разина, о том, что собрал он на бояр-воевод силу несметную и подступает с ней к Астрахани, а потом пойдет по другим государевым городам и на Москву.