Стэнли Кубрик. Американский режиссер - [15]
Для зрелищного финала «Убийства», так же, как и для сцены боя, где голый по пояс Квариани дерется с восемью полицейскими, Харрис и Кубрик украли пару страниц из сценария «Сокровищ Сьерра-Мадре» Хьюстона (1948), одного из самых любимых фильмов Кубрика. Как и доллары Джонни Клэя, золото, которого так жаждет Фред С. Доббс из фильма Хьюстона (Хамфри Богарт), улетает на ветер. Но Джонни не Доббс. Доббс в исполнении Богарта превращается в аллегорическую фигуру жадности, сгорбленную горгулью, смеющуюся безумным сдавленным смехом. В отличие от Доббса, в образе Джонни нет ничего выдающегося: он обычный неудачник, каким и задумал его Кубрик. В нуарных фильмах, наиболее похожих на «Убийство», можно встретить и других подобных ему героев, неприметных и запутавшихся: вспомните «Объезд» Эдгара Ульмера (1945) или «Ночь и город» Жюля Дассена (1950).
«Убийство» – комический фильм, хотя забавного в нем не так уж и много: Кубрику не нравится абсурд настолько, насколько он нравится Хичкоку. В фильме используется сложная рекурсивная временная схема, предвосхищающая «Криминальное чтиво» Тарантино, и, как и во многих фильмах Кубрика, звучит закадровый голос. В «Поцелуе убийцы» желанный побег из западни большого города действительно состоялся, а в «Убийстве» Кубрик подчиняется законам выбранного им жанра. В мире нуара стремление к свободе обречено потерпеть неудачу, здесь правит бал ирония.
«Убийство» заканчивается совершенно безнадежной ситуацией. Деньги только что упорхнули через взлетно-посадочную полосу аэропорта.
– Джонни, тебе нужно бежать, – говорит ему Фэй.
– Ой, какая разница, – стонет он в ответ.
Джонни ждут двое полицейских, симметрично, словно кариатиды, обрамляющие изображение бесславного завершения его судьбы. Их пистолеты направлены на него… и на зрителя. Затем на экране появляется надпись: Harris-Kubrick Productions.
Глава 2
Продолжать, пока все не будет как надо
«Тропы славы», «Спартак», «Лолита»
«Хватит уже фильмов о войне. Для кассовых сборов это смерти подобно. Один только убыток от них!» – говорил глава производства компании Metro-Goldwyn-Mayer (MGM) Дор Шэри 27-летнему Кубрику в 1956 году[43]. Кубрик и Джимми Харрис пытались заинтересовать MGM экранизацией «Троп славы» – романа Хамфри Кобба о французских солдатах Первой мировой войны. Книга «Тропы славы» была одной из немногих, которые Кубрик прочитал в школьном возрасте. Он жадно зачитывался сагой Кобба, сидя в приемной своего отца Джека Кубрика, пока тот принимал пациентов. Кубрика не призвали в армию во время конфликта с Кореей, потому что он был женат, а вот Харрис был ветераном, и теперь они вдвоем хотели снять фильм о войне.
Шэри не просто брюзжал. Из-за провала в прокате фильма Джона Хьюстона «Алый знак доблести» Шэри был «под колпаком» у MGM и не желал допускать одну и ту же ошибку дважды. Словосочетание «военные фильмы» для него было едва ли не ругательством, но он находился под большим впечатлением от «Убийства» Кубрика. Хотя этот фильм и не стал кассовым, из-за чего кинокомпания United Artists потеряла изрядную сумму в 130 000 долларов, он вошел в десятку лучших по оценкам некоторых критиков. Поэтому Шэри сказал Харрису и Кубрику: «У нас тут есть комната с кое-каким барахлом, принадлежащим студии. Вы, мальчики, наверняка придумаете, что сделать с тем, что там найдете»[44].
Теперь благодаря Шэри у Кубрика и Харриса был контракт с MGM. На создание художественного фильма им было дано сорок недель. Друзья начали рыться в куче старых романов и сценариев MGM. Когда у них начинали болеть глаза после долгих часов чтения, они играли в пинг-понг или смотрели какой-нибудь фильм в одном из кинозалов студии.
Однажды Кубрик нашел настоящую жемчужину – новеллу австрийского еврея Стефана Цвейга «Жгучая тайна» (1911). Цвейг покончил с собой в Бразилии в 1942 году после бегства от нацистов. («Мы много говорили об этих двух писателях, Артуре Шницлере и Стефане Цвейге»[45], – вспоминал Харрис.) «Жгучая тайна» – это история о красивой еврейке, которая уезжает на каникулы с двенадцатилетним сыном, в то время как ее муж остается дома в городе. Какой-то барон, остановившийся в этом же отеле, соблазняет мать, и мальчик узнает об их тайной связи. Шокирующая, тонкая и, что самое главное, интригующая новелла Цвейга представляла собой идеальный материал для фильма. (На самом деле она уже была дважды экранизирована в Германии, в 1923 и 1933 годах, а впоследствии в 1988 году на этот сюжет снял еще один фильм помощник Кубрика Эндрю Биркин.)
В итоге Кубрик так и не снял фильм по «Жгучей тайне». Компания MGM расторгла контракт с Дором Шэри в 1957 году: последние его кинокартины оказались крайне неудачными. Когда руководство узнало, что Харрис и Кубрик работали не только над сценарием по новелле Цвейга, но и над «Тропами славы», их тоже уволили за нарушение контракта.
Для создания сценария «Жгучей тайны» Кубрик нанял Колдера Уиллингема – вспыльчивого южанина, но при этом талантливого романиста. Сценарий, над которым они работали почти целый год, считался утерянным, однако не так давно в архивах Джеральда Фрида обнаружилась его копия, датированная ноябрем 1956 года. Кубрик сделал со «Жгучей тайной» то же самое, что сорок лет спустя сделает с «Новеллой снов» Шницлера, ставшей основой для фильма «С широко закрытыми глазами»: он перенес историю в Америку и удалил почти все следы еврейства – так же, как Артур Миллер полностью стер еврейский флер из пьесы «Смерть коммивояжера». (В фильме «С широко закрытыми глазами» мелькает пекарня, где выпекают кныши, на этом все.) «Он берет еврейскую историю и превращает их всех в гоев», как выразился исследователь творчества Кубрика Натан Абрамс
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.
Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Культовый режиссер фильмов «Голубая бездна», «Никита», «Леон», «Пятый элемент», «Такси», «Жанна д`Арк» и др. Люк Бессон искренне и безыскусно рассказывает о первых тридцати годах своей жизни. Впервые столь откровенно он говорит о родителях, о неблагополучном и неприкаянном детстве, об одиночестве маленького мальчика, о любви к дельфинам, о страсти к музыке и кино. Бессон вспоминает тот день, когда наперекор матери бросил учебу и отправился в Париж снимать кино. Этот поступок положил начало его отчаянной борьбе за то, чтобы снять первый полнометражный фильм и занять свое место в мире кино. В книге рассказана история о том, как, не имея ни поддержки, ни опоры и убегая от реальности в мечты, подросток сумел определиться с профессией, как он жадно учился ремеслу у каждого причастного к миру кино, будь то режиссер, оператор или осветитель.