Стеклянное, оловянное, деревянное - [4]

— Если всё уничтожил ураган, откуда к нам привозят вино, устрицы, красное дерево, жемчуг и шёлковую ткань? — спросил Чес, заступая ей дорогу. — Ты хоть раз выходила за зелёную садовую калитку, к чёрным деревьям, туда, где лают псы?

— Нет, — сказала Янтарина. — Я и так знаю, что там: Глухая стена, горы, а за ними пустая мёртвая земля.

— Всё не так, сколько раз тебе повторять, — сказал Чес. — Глухая стена — это не горы, это простая стена из камня, утыканная осколками стекла. Говорят, она пропитана отравой. А за стеной продолжается наше королевство. Там зелёная трава, ромашки, ручьи, деревья, не заслоняющие солнце. А ещё дальше — граница, и начинаются другие земли, дальние страны, корабли и дворцы, долины и озера.

— Ты был там? — спросила Янтарина.

— Я подходил к Глухой стене, — сказал Чес. — Она держит в кольце замок и сад, сплошная, выше человеческого роста, и в ней всего одни ворота, их охраняет огромный гарнизон. Пропускают только купцов, у которых есть личное разрешение короля с его печатью.

— Но для чего эта Стена?

— Чтобы никто не вошёл в замок, — сказал Чес. — И чтобы никто не вышел. Есть в замке что-то — или кто-то — кого король очень боится потерять.

— Кто-то? — сказала Янтарина. — Я? Из-за моих золотых волос?

— Нет, всё сложнее, — сказал Чес. — Ты скрываешь в себе какую-то тайну, о которой сама не знаешь, а знает король, и, может, королева. Уже стемнело. Чес и Янтарина шли по дорожке из красных камешков.

— Пойдём к зеленой калитке, — сказал Чес. — Я покажу тебе Окрестный лес.

— Нет, — сказала Янтарина. — Слышишь, часы пробили десять. Мне время возвращаться.

— Скажи, тебя правда запирают на ключ ночью?

— Да.

— И выпускает утром сам король?

— Да.

— И тебе не кажется это странным? — Чес пожал плечами. — Я бы взбесился.

— Не знаю, — сказала Янтарина. — Я не задумывалась об этом.

— Ты вообще не думаешь, живёшь как во сне, делаешь всё, что скажут.

— А почему тебя это так волнует? Чес опять пожал плечами и ушёл. Янтарина огляделась. К ней по дорожке шёл королевский псарь. В чёрной шляпе и высоких, до колен, сапогах, с кнутом на поясе. В руке он держал фонарь.

— Вас ждут к ужину, принцесса. Всегда раньше Янтарина покорно шла в замок. Ей и не хотелось гулять тёмным сырым вечером, одной в огромном саду. Но ведь она могла этого захотеть?

— Я приду позже, — сказала она. — Ступай.

— Вас ждут, — с нажимом повторил он, глядя ей в лицо безразличными глазами.

— Я хочу ещё побыть здесь, одна, — сказала она и подумала: неужели он будет настаивать? Ведь он слуга, а она принцесса, его хозяйка.

— Вам это запрещено, — сказал он. — Пожалуйста, следуйте за мной.

— Запрещено? Кем?

— Королём.

— Я не пойду. Никто не сможет меня заставить, — сказала Янтарина и повернулась, пошла в другую сторону. Через миг псарь догнал её, подхватил одной рукой и понёс в замок.

— Что случилось? — удивлённо спросил король, своими руками запирая за ними дверь. Псарь подошел и тихо сказал ему немного слов. А Янтарина подумала, что это странно: в замке не ночуют слуги. Накрыв стол к ужину, они все уходят в маленькую деревушку неподалёку. В замке остаются только Альма, личная служанка королевы, Чес, и четверо советников короля: садовник, псарь, повар и лекарь. И, что ещё страннее, при всей боязни и подозрительности короля, в замке не было вооруженной охраны. После ужина король подошел к дочери.

— Что случилось, золотко? Что за бунт?

— Почему мне нельзя ходить одной? Почему меня закрывают на ключ? — спросила Янтарина. — Я что, пленница?

— Кто вбил тебе в голову эти мысли? — нахмурился король. — Ты не пленница, ты моё единственное дитя, и я берегу тебя, что в этом плохого? Ты ещё совсем ребенок, вот все и следят, как бы ты не попала в беду. Ночью сад опасен. Ты можешь заблудиться, простудиться, сломать ногу, обжечься ядовитыми листьями, да мало ли кто бродит вокруг замка по ночам? Всё это походило на правду, и Янтарина не нашла, что возразить.

Она подошла к окну, отдернула гардину.

— Сегодня полнолуние, — король тоже подошел к окну. — Оденься потеплее.

— Хорошо.

— Иди, — сказал король. — До полуночи побудешь у себя.

— Нет, я хочу зайти к маме. Можно?

— Странно, — сказал король. — Сегодня ты делаешь странные вещи. Ты же никогда не ходила к ней сама, без моего напоминания, да ещё так поздно.

— Нельзя? — спросила Янтарина.

— Нет, почему же, иди, — разрешил король. — Десяти минут тебе хватит, я думаю. Темными коридорами Янтарина шла и думала: ведь кто-то врёт, не могут быть две правды. Но как узнать, чья правда настоящая? На стук дверь отворила Альма.

— Принцесса? — изумилась она.

— Я хочу поговорить с мамой, — сказала Янтарина. Альма сделала реверанс и вышла. Янтарина прошла через коридор в комнату, где в одной стене было маленькое квадратное окошко без стекла. За окошком, за той стеной была ещё одна маленькая комната, где жила королева.

Вернее, где её держали. Дверей в той комнате не было, и Янтарина до сегодняшнего вечера не задумывалась: почему? Чтобы не появиться неожиданно, Янтарина позвонила в колокольчик и позвала:

— Ваше величество, к вам можно? Послышался шорох платья. Тихие шаги, и перед Янтариной в окошке появилось лицо матери. Как всегда, королева смотрела надменно, холодно, сурово. Её длинные золотистые волосы свободно лежали на плечах, а губы были сжаты. Королева говорила очень редко.