- Не слишком ли много ты хочешь на себя взять, Лати? – сжав в руках и погнув ложку, прошептал я, еле сдерживаясь, чтобы не сорваться. – Решение жить или умереть всегда будет принадлежать мне.
- Ты заблуждаешься, мальчик, – кинул мне через плечо, выходя из комнаты, надсмотрщик.
- Блять! – схватив поднос, я со всей злостью отшвырнул его от себя. – Блять! Суки! Ненавижу!!!
Упав на постель, я снова принялся думать. Я и половины представить не могу того, что они могут со мной сделать. Как мне выбраться отсюда? Что предпринять?! Как день понятно, что Лати прекрасно понимает, что я не смирился и думаю лишь о побеге. И тянуть я тоже не могу… Я не знаю, что будет со мной через минуту, поэтому день – это просто громадное количество времени… это роскошь…непозволительная роскошь.
- Господин Лати приказал убрать у тебя еду, – в приоткрывшуюся дверь просунулась голова мальчишки лет пятнадцати с ярко-рыжей копной и усыпанным веснушками лицом. Серые глаза смотрели на меня с любопытством.
Я молча отвернулся к нему спиной. Пусть делает, что хочет.
- Ты зря так себя ведешь, – доверительно тихо произнес мальчик, собирая с пола мои художества. – Наказания у нас строгие.
- Я хочу домой, – невпопад произнес я.
- Забудь. Так легче, – тяжело вздохнув, прошептал рыжик. Хлопнувшая дверь известила, что он ушел.
Сколько я пролежал без движения и без каких-либо мыслей, впав в какую-то апатию, не знаю. Прийти в себя я смог, вздрогнув от голоса Лати, раздавшегося точно гром среди ясного неба в моей комнатке – тюрьме.
- Лорд разочарован. Ты будешь перепродан. Сегодня подыщем тебе будущего хозяина, а завтра, если понадобится, займусь твоим воспитанием.
- Да пошел ты, – усмехнулся я, решив, что умирать, так с музыкой.
- Глупо и бесполезно. Завтра встретимся. Останешься без ужина и завтрака, чтобы ты немного понял свою зависимость. Надеюсь, такие смешные наказания дойдут до твоего разума, и мне не придется показывать, как можно действительно наказать.
И снова опостылевший хлопок закрывающейся двери.
Темнота, окутавшая меня сейчас, не давила, а словно укрывала меня от всего мира. Мне не давал покоя вопрос: « Почему отец так поступил?»
Предполагать что-то мне не хотелось. Чтобы обвинить его в чем-то, я должен услышать это от него. Может и так быть, что он ничего не знает. Или ищет меня, обзванивая всех кого возможно. Да. Так будет лучше думать, чем о предательстве родного мне человека. Пусть мы и не ладили, но он мой отец…
А сейчас надо поспать. Если я прав, то с утра у меня будет дрессировка. Только зачем она? Если они захотят еще раз со мной сделать, что и Лорд, то это будет и моим последним днем жизни. Не хочу, чтобы меня пользовали кому не лень!
Темнота. Тишина. Нет ни единого движения… Баюкает… Успокаивает…
Погружаюсь в тревожный сон…
5 глава
5 глава
Проснулся я сам, от голода. В темной комнате, где нет ни одного окна, невозможно сориентироваться во времени.
- Идем, – в открывшуюся дверь лился утренний свет из коридора, поднимая настроение и показывая мне, что мир все так же существует. Лати в приказном порядке произнеся всего одно слово, невозмутимо ждал меня в коридоре, не преступая порог моей комнаты.
Я встал и пошел к нему. Спал я прямо в одежде, так что одеваться не пришлось. Впереди шел Лати, с двух сторон нас сопровождали два амбала в солнечных очках.
Ощущение было такое, словно меня ведут на эшафот. В принципе, скорее всего, так и есть.
Меня привели в ванную комнату. Светлая плитка, большой бассейн, душевые, скамейки, шкафчики.
- Раздевайся, – снова не просьба, а приказ. Окинул еще раз взглядом двух амбалов с заплетенными длинными косами, квадратными челюстями и в неизменных темных очках.
Рыпнуться? Отказаться? Покачав головой, не устраивая стриптиз, я разделся. Тут же как черт из табакерки появился мальчишка лет четырнадцати – пятнадцати в какой-то набедренной повязке, с черной полоской ошейника. Мгновение, и одежда исчезла вместе с мальчишкой. Я остался стоять в чем мать родила.
- Мыться, – вложил мне в руку мыло и шампунь Лати.
В душ мне хотелось еще после времени, проведенного в комнате Лорда, чтобы отмыться от его мерзких прикосновений. Поэтому этот приказ я выполнил с огромным удовольствием.
Горячая вода, душистое мыло, мягкий шампунь… как же мало надо для счастья.
Смывая с себя всю пену, завершая свою помывку, я понимал, что это последние минуты моего блаженства. Сейчас начнется самое мерзкое.
- Одевайся, – показал на приготовленные вещи Лати.
Что там одевать-то? Белые шаровары, такая же туника и мягкие тапочки с задником.
- Идем, – какое же содержательное у нас общение с местным «царьком».
Минуя главную залу, в которой мы с ним впервые встретились, прошли в один из коридоров, завернув в какую-то комнату.
Стоило только открыться дверям, на лице Лати появилась такая радостная улыбка, что если бы секунду назад не видел, насколько он был хмур, то не поверил, что вообще возможно так солнечно улыбаться.
- Господин Дариз, как я рад Вас видеть.
- Взаимно, Лати, взаимно, – произнес сидящий на светлом кожаном диване тучный пятидесятилетний приблизительно мужчина с сальным взглядом поросячьих глазок. – Так это тот раб, о котором ты говорил?
