— Нет.
— Уголовное дело мы открыть-то открыли… Тела убитых уже захоронены… Уцелеть удалось немногим. Ищем.
— Кто ищет, тот всегда найдет? — ухмыльнулся Кирилл.
— Будем стараться. Хотелось бы знать, кому было выгодно похищать Вику. Был ли это обычный наезд на Вас, Кирилл с целью получить выкуп или акция преследовала иной характер. Нападавшие субъекты явно не рассчитали силы. Понадеялись, что смогут вас запугать. Просчитались… Вы конечно молодцы. Хитрый план операции разработали.
Похоже, что теперь организаторы нападения будут более тщательно продумывать дальнейшие ходы. Но ошибиться они все равно должны. Наследить… проговориться…
То, что был убит Граф — охранник Ивановского, конечно дает повод думать о том, что банкир, и является мозговым центром провокации. Но… первое: это может быть отнюдь и не так. Возможно, у Графа была личная связь с боевиками. Второе: пока не будет улик у нас на руках явных против Эдуарда, мы не сможем предъявить ему обвинений.
Он в то время в стране отсутствовал. А подозрения к делу не пришьешь, как говорится.
Развалится шитое белыми нитками…
Надо выжидать, сохраняя максимум осторожности. Возможно, отправить девушку за границу отдохнуть, нервишки подлечить.
— Это мысль! — сказал Кирилл, посмотрев на дочь.
— Никуда я не поеду, — буркнула Вика. — Мне рядом с тобой спокойней. И нервы у меня в порядке.
— На веревочку я же тебя не привяжу к себе, Вика? И за мной, кстати, следят постоянно, так что вот как раз близость ко мне и может тебе навредить! — рассерженно ответил Кирилл.
— Н — е п — о — е — д — у.
— Еще как поедешь! Усажу в самолет, билет в зубы… Поговори у меня… — крикнул Кирилл на дочь.
Вика рассердившись, выбежала из кабинета, хлопнув дверью. Через секунду вернулась и сев на стул, сказала:
— Приковывай меня к кандалам и вези… Только рот не забудь завязать, а то на мой крик, все бандиты сбегутся… спустятся с гор Кавказских… и ….
С этими словами она расплакалась, отвернувшись к стене.
Сухов подошел к Кириллу:
— Ты не дави на девчонку. Мягче… мягче…
— Тоже мне знаток… Детский сад…
— Кстати разреши мне позвонить. Дочка у меня одна дома, а время уже позднее.
— Звони.
Сухов набрал номер домашнего телефона:
— Олеся, как дела? Чем занимаешься? У компьютера сидишь, наверное? Угадал?
Когда я приеду? Через пол — часа. Что тебе купить вкусненького? Йогурт с ананасом?
Хорошо любовь моя, хорошо…
Целую крепко… жди…
— А где же мама… жена…? — спросил Сухова Кирилл.
— Нет у нас мамы, нет и жены.
— Прости. Но как же так? Что случилось? Умерла?
— Лучше бы умерла, — скупо ответил Евгений. — Бросила она нас два года назад, когда Олеська еще совсем малая была…
Ай — ай — ай, — прижав ладони к лицу, прошептала Вика. — Надо же… разлюбила?
— Ага,… говорит, что разлюбила.
— А дочку, что же не забрала?
— Кто же отдаст? Фигушки с маслом… Дочку ей… Да и не нужна Олеся ей. Сбился со счета, сколько раз с ней… с бывшей пытался толковать… Меня не любишь, говорю, о дочери подумай. Живи ради нее.
«Хочу жить только ради себя. Ты хороший отец, сумеешь ее воспитать, на ноги поставить» — отвечает. Говорю, опомнись, дурочка! Вспомни, как мы жили!
«Как мы жили, как мы жили… зарплата двести рублей, квартира — конура. Ты мне как брат старший все эти годы был. Давил авторитетом, интеллектом. А теперь, когда я встретила равного по возрасту мужчину, который меня понимает, я ухожу, улетаю на крыльях счастья».
Олеся умоляла ее… плакала: «Мамочка вернись…».
Какое там… «Считайте, что я в отпуске бессрочном…».
— И что не приходит к дочери, не видится с ней? — уточнил до этого молчавший Павел.
— Почему не приходит? Приходит раз в неделю, принесет конфеток граммов сто, десять рублей всунет в карман, чтобы я не видел. Минут двадцать побудет и пошла….
— Ужас, — возмутилась Вика. — Такого я еще не слышала.
— Мало того, — продолжал Сухов. — Еще и часть квартиры задумала с новым хахалем у меня отсудить, после того, как я ее перестал к Олесе пускать. Угрожать сопляк тот начал по телефону. «Ты, когда сдохнешь, не выдержишь, что она ушла ко мне, я на твою могилу приду и плюну» — говорит. Сволочь…
— Да, ситуация! — сокрушалась Вика. — И как же вы справляетесь один? За дочкой ведь нужен уход: кормить, учить, стирать…
— Вот и кручусь, как белка в колесе. Допросы, слежка, стирка…
— А Олеся к матери тянется? — спросил Виктор.
— Поначалу скучала. А сейчас привыкла, что мы вдвоем с ней… Помогает по хозяйству. Учится отлично.
В последний раз даже не вышла к бывшей матери на встречу. Та и плакала и умоляла.
А дочь ей и говорит: «Не нужно было нас с папой обижать».
— Умница у тебя дочь, Евгений, — одобрил Кирилл.
— Ну, мне пора… засиделся я у вас тут, заболтался, — сказал Сухов и пошел к выходу.
— Подождите, — догнала его Вика. — Я сейчас… мигом… подождите…
Сухов с Поздняковым спустились вниз. Евгений еще раз взглянул на картину:
— Где — то, я ее видел эту женщину?
— Кто она Кирилл?
— Раньше знал,… думал, что знаю. Теперь… трудно сказать.
По лестнице сбежала Вика с большим пакетом в руках:
— Евгений возьмите для дочки. Здесь игрушки… конфеты…фрукты…
— Спасибо, Виктория.
— Привозите Олесю к нам. Здесь ей понравится….. хотя…
