Статьи разных лет - [9]
Конечно, в придачу к магическому действию беллетристики, именуемой теперь художественной литературой, предполагалось посылать вдогонку и знания всяких там естественных наук.
Но, правды ради надо сказать, что сами эти науки находились, строго говоря, в тисках идейных демагогов, и этим наукам ставилась цель доказать, что Бога нет, что человек от обезьяны имеет честь произойти, что материя вечна, и жизнь появилась согласно учению оккультистов, то есть самозародилась. Все эти идеи были заранее внесены в научную область, и сами факты менее всего интересовали тех, кто говорил от лица наук.
Среди всего набора тех явлений, что были объединены словом «культура», первостепенное значение в России приобрела художественная литература. Её появление и развитие знаменовало собой появление новой «религии» в качестве господствующей в обществе, но вовсе не новой в своём существе. Историки литературы единогласно отмечают, что развитие художественной литературы знаменовало появление интереса к человеку, к его чувствам и мыслям, к его переживаниям и надеждам. То есть выражало собой обожествление греховной природы человека, вернее, природы, повреждённой грехом.
Вместо Богочеловечества теперь пришло человекобожие. И если Церковь Христова учила и учит человека стремиться к единству с Богом путём, указанным святыми отцами Церкви и через подражание святым подвижникам её, то человекобожеская религия погружает чувства и мысли человека в состояние наслаждения чувственным и порочным, нередко прикрытым благородными мечтами и возвышенными целями, вроде «освобождения человечества от оков рабства» и «угнетения слабых сильными».
История появления беллетристики в России насчитывает всего два с половиной века и хорошо известна в своих главных чертах. Она началась, как переводческая, в сущности уже во времена Екатерины Второй. У её истоков мы видим исключительно масонов. Нет никакой нужды их перечислять. Пришлось бы перечислять всех наших тогдашних писателей, переводчиков и стихотворцев. Более того, это внедрение в Русское общество непривычной для него литературы стало делом государственной важности, и в него включились как собственные придворные (и сама Императрица в первую очередь), так и масонские сообщества, специально для этой цели создававшие издательства, первые в России. Указ Императрицы о вольных типографиях много помог этому предприятию. А ведь оно было очень дорогостоящим.
Нужно было оплачивать штат переводчиков, создавать типографии, закупать бумагу, создавать сеть магазинов, платить гонорары и так далее. Всё это ни в какой степени не окупалось и требовало дотаций.
Тот, кто захочет узнать степень распространения при Екатерине Второй и Александре Первом масонства может ничего не читать на эту тему, но зная лишь поверхностно масонскую символику, пойти на кладбище Донского монастыря в Москве. Почти все могилы того времени, включая и женские, имеют богатейшую оккультно-каббалистическую и специально масонскую символику. Этот факт сам по себе почти поразительный в сопоставлении с мыслями о том времени, как о времени влияния на Русское высшее общество французского просветительства и появления беллетристики, как некого нового «религиозного» жанра, человекобожия, не может не навести на многие плодотворные мысли. В обществе, исключительно религиозном по своей настроенности, где любое явление общественной жизни, любая идея приобретала воистину всеобщее, религиозное значение, очевидно, и появление художественной литературы приобрело всеобщее и даже религиозное значение. Появляются всевозможные жанры, созданные идеями, культивировавшимися в масонстве: сентиментализм, романтизм и их варианты. Воскрешаются имена языческих божков и кумиров на страницах журналов и в сочинениях писателей. Журналы Новикова несут весь мрак язычества времён упадка Римской Империи. Банальные рассуждения о страстях человеческих, о цели жизни, о долге и «достоинстве человека» наполняют новые журналы, в том числе и новиковские, то есть издаваемые московскими розенкрейцерами.
Любопытно, что к концу двадцатых годов 19 века относится одна Записка, адресованная, видимо, Императору Николаю Первому по поводу причин бунта на Сенатской площади 14 декабря 1825 года. Автор указывает преемственную связь между этим бунтом и семенами, посеянными новиковскими журналами и прочими изданными им книгами. В отличие от некоторых современных писателей, числящихся в лагере патриотов, и поющих осанну розенкрейцерам в лице Новикова, анонимный автор оказался более прозорлив и точен.
Для новых целей нужен был и другой язык. И вот армия переводчиков с немецкого и французского села за создание такого Русского языка, который был бы приспособлен для новой цели. Его, Русский язык, в этих целях, корёжили, вычищали, вводили новые слова. Московские розенкрейцеры создали даже на свои средства Переводческую семинарию. Они знали дело хорошо.
Многие грамматические обороты в современном Русском являются просто калькой с французского языка. Точно также создавали и новые слова, способные передать смысл иностранных слов. На эту тему имеется специальная литература, и поэтому я не буду долго распространяться о сем предмете. Как например, сошлюсь на Алексея Николаевича Толстого, который посвятил исследованию этого вопроса отдельную работу.
Виктор Митрофанович Острецов родился в 1942 году в Архангельске в семье военнослужащего и детского врача. С юных лет интересовался дореволюционной историей, был ярым «антисоветчиком». Из-за своих идеологических убеждений был вынужден поступить не на исторический факультет (где, как он понимал, не продержится ни одного курса), а в медицинский вуз. Так он стал студентом Первого Московского медицинского института им. И.М. Сеченова, который окончил в 1966 году. Во время учебы на врача Острецов не переставал интересоваться историей, проводил много времени в Исторической и Ленинской библиотеках, состоял в неформальном историческом кружке антисоветской направленности.После института по распределению попал в Тюменскую область, в таежный поселок Октябрьский (бывший Кондинский) с населением всего в пять тысяч человек.
Микроистория ставит задачей истолковать поведение человека в обстоятельствах, диктуемых властью. Ее цель — увидеть в нем актора, способного повлиять на ход событий и осознающего свою причастность к ним. Тем самым это направление исторической науки противостоит интеллектуальной традиции, в которой индивид понимается как часть некоей «народной массы», как пассивный объект, а не субъект исторического процесса. Альманах «Казус», основанный в 1996 году блистательным историком-медиевистом Юрием Львовичем Бессмертным и вызвавший огромный интерес в научном сообществе, был первой и долгое время оставался единственной площадкой для развития микроистории в России.
Вопреки сложившимся представлениям, гласность и свободная полемика в отечественной истории последних двух столетий встречаются чаще, чем публичная немота, репрессии или пропаганда. Более того, гласность и публичность не раз становились триггерами серьезных реформ сверху. В то же время оптимистические ожидания от расширения сферы открытой общественной дискуссии чаще всего не оправдывались. Справедлив ли в таком случае вывод, что ставка на гласность в России обречена на поражение? Задача авторов книги – с опорой на теорию публичной сферы и публичности (Хабермас, Арендт, Фрейзер, Хархордин, Юрчак и др.) показать, как часто и по-разному в течение 200 лет в России сочетались гласность, глухота к политической речи и репрессии.
Книга, которую вы держите в руках, – о женщинах, которых эксплуатировали, подавляли, недооценивали – обо всех женщинах. Эта книга – о реальности, когда ты – женщина, и тебе приходится жить в мире, созданном для мужчин. О борьбе женщин за свои права, возможности и за реальность, где у женщин столько же прав, сколько у мужчин. Книга «Феминизм: наглядно. Большая книга о женской революции» раскрывает феминистскую идеологию и историю, проблемы, с которыми сталкиваются женщины, и закрывает все вопросы, сомнения и противоречия, связанные с феминизмом.
На протяжении всего XX века в России происходили яркие и трагичные события. В их ряду великие стройки коммунизма, которые преобразили облик нашей страны, сделали ее одним из мировых лидеров в военном и технологическом отношении. Одним из таких амбициозных проектов стало строительство Трансарктической железной дороги. Задуманная при Александре III и воплощенная Иосифом Сталиным, эта магистраль должна была стать ключом к трем океанам — Атлантическому, Ледовитому и Тихому. Ее еще называли «сталинской», а иногда — «дорогой смерти».
Сегодняшняя новостная повестка в России часто содержит в себе судебно-правовые темы. Но и без этого многим прекрасно известна особая роль суда присяжных: об этом напоминает и литературная классика («Воскресение» Толстого), и кинематограф («12 разгневанных мужчин», «JFK», «Тело как улика»). В своём тексте Боб Блэк показывает, что присяжные имеют возможность выступить против писанного закона – надо только знать как.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?