Статьи и воспоминания - [7]

В деятельности советских и зарубежных композиторов представляется очень важным сохранение линии преемственности в жанре симфонии — одной из самых высоких форм музыкально-философского осмысливания жизненных явлений, душевных переживаний человека. После величественных симфонических полотен Густава Малера, созданных еще на рубеже XX века, мне приходят на ум такие выдающиеся сочинения, как Вторая, Третья и Пятая симфонии Артура Онеггера, симфонии «Художник Матис» и «Гармония мира» Пауля Хиндемита, глубоко содержательные симфонии Ралфа Воана Уильямса, Андре Жоливе, Анри Дютийе. Возможно, я упускаю еще несколько ярких и значительных произведений этого жанра, созданных за последние годы за рубежом. Но все же, как мне кажется, в ряде стран Запада симфония постепенно уступает место иным музыкальным жанрам и формам. Внимание многих композиторов привлекают разнообразные оркестровые формы, рассчитанные на камерные составы, на новые, порой очень оригинальные инструментальные комбинации. Очевидно, отход от симфонии в известной мере связан с эволюцией музыкального языка в сторону атонализма, сериальности, алеаторики, то есть тех методов организации звуковой материи, которые по сущности своей не допускают симфонического развития.

Лично я глубоко ценю форму симфонии за возможности широкого выражения эмоционального мира человека, раскрытия в музыке больших общественно-исторических тем. Мне думается, такие композиторы, как Н. Я. Мясковский, С. С. Прокофьев, Д. Д. Шостакович, внесли много нового в развитие этого жанра, обогатив мировое музыкальное искусство произведениями глубокой мысли, по-новому раскрытой формы. Превосходные сочинения в жанре симфонии написали также В. Я. Шебалин, Д. Б. Кабалевский, Т.Н. Хренников, Р. К. Щедрин, А. Я. Эшпай. Богатый «симфонический урожай» скопился на Украине, в республиках Закавказья, в Латвии, Эстонии. Назову лишь несколько имен композиторов: Б. Н. Лятошинский, К. А. Караев, О. В. Тактакишвили, Ш. М. Мшвелидзе, Э. М. Мирзоян, Я. А. Иванов и др.

Во всех жанрах музыки у советских композиторов есть достижения, в одних большие (симфония, кантата, камерно-инструментальная музыка, песня, балет), в других меньшие (опера, оперетта, легкая танцевальная и эстрадная музыка). Во всяком случае, так мне представляется.

Многое зависит, конечно, от уровня требований, с которыми мы подходим к явлениям искусства. Время, переживаемое человечеством, проблемы эстетического воспитания молодежи — все это ждет достойного воплощения в прекрасных художественных произведениях, в том числе и музыкальных. Разве кто-нибудь из нас может успокаиваться на достигнутом, не видеть свои слабые стороны, не мечтать о новых путях искусства? Талант, помноженный на упорный труд, на дух высокой гражданственности, — вот великая сила, которая определила лучшие завоевания современной музыки и которая продолжает быть определяющей в творческой жизни крупнейших композиторов старшего поколения, в труде композиторской молодежи.

Уже многие годы я веду классы композиции в Московской консерватории и в Институте Гнесиных. Среди моих бывших учеников, вышедших из стен этих двух высших музыкальных учебных заведений, есть несколько талантливых композиторов, занимающих видное место в современной музыке. Это Андрей Эшпай — автор трех симфоний, скрипичного и фортепианного концертов, множества вокальных пьес; известный армянский композитор Эдгар Оганесян, перу которого принадлежат два балета, две симфонии, ряд камерных сочинений, очень интересный румынский композитор Анатоль Виеру, чей Виолончельный концерт был недавно удостоен премии на Международном конкурсе в Женеве.

Наблюдая за творческим развитием молодых композиторов, я с радостью отмечаю проявление самостоятельности в поисках выразительных средств. При этом я настороженно отношусь к любым попыткам внешнего заимствования — чужих, не выношенных самим художником приемов, готовых формул, будь то приемы традиционного письма или самоновейшие «открытия». Смелость, даже дерзость исканий — да. Но вряд ли можно считать новаторским шагом копирование чужих «дерзостей».

В педагогической практике я порой сталкиваюсь с опытами своих учеников, которые мне представляются чрезмерно нарушающими традиции и даже выходящими за пределы «дозволенного в искусстве». Естественно, что мое композиторское и внутреннее «я» восстает против этих экспериментов. И все же я не мешаю молодым и талантливым музыкантам искать новые приемы письма. Мне только хочется, чтобы ученик умел обосновать и объяснить, для чего он применяет тот или иной композиционный прием, ощущает ли он внутреннюю потребность так говорить в музыке, слышит ли он себя.

Если молодой человек живет интересами своей Родины, серьезно и ответственно трудится, если он понимает высокие задачи современного искусства, то любые его эксперименты с музыкальным материалом в конечном итоге пойдут на пользу, помогут становлению его творческой индивидуальности. Сегодня он в чем-то ошибается. Не страшно. Завтра поймет, в чем была его ошибка, и уже не повторит ее. Мне такие творческие ошибки ищущего художника, право, порой милее безошибочной «гладкописи» иных композиторов.