Статьи и воспоминания - [22]

В нашей стране, да и в других странах, в первую очередь социалистических, выросла огромная армия просвещенных любителей искусства. Народ, все прогрессивное человечество стали аудиторией художника. Она не ошибается, она судит строго, нелицеприятно, справедливо. Каким успехом сопровождается исполнение в нашей стране и за рубежом лучших произведений К. Караева и Н. Жиганова, Д. Кабалевского и Т. Хренникова, А. Бабаджаняна и А. Мачавариани, Ф. Амирова и Э. Тамберга, Р. Щедрина и О. Тактакишвили, А. Эшпая, Э. Мирзояна, А. Николаева, не говоря уже о триумфальном шествии по всей земле музыки Прокофьева, Шостаковича, Мясковского! Люди высоко ценят лучшие сочинения не только советских авторов, но и таких художников, как Барток, Бриттен, Блисс, Вила Лобос, Барбер, Орф, Онеггер, Мартину, Гуарньери, Пуленк, Хуан-Хосе Кастро, Хиндемит, Стравинский, Энеску, Гершвин, и многих других.

Каким должно быть отношение композитора к фольклору? Национальное народное творчество — богатство неисчерпаемое, и тот художник, который не понимает этого, по крайней мере неумный художник. Но тут возникает вопрос. Как следует пользоваться фольклором? Убежден, что творческое, этическое право прикасаться к этому источнику нужно завоевать. Завоевать неустанным трудом, любовью к народному искусству, знанием его. Не представляю себе композитора, который бы не хранил в своей памяти сотни народных мелодий! Если же композитор прикрывает обращением к фольклору отсутствие мастерства, воображения, мелодической изобретательности, вряд ли он может называться творцом! Нельзя также просто находиться как бы на иждивении народной музыки — «фотографировать» ее! Это равносильно топтанию на месте. Такое «фотографирование» возможно лишь на самой ранней стадии профессионального искусства, но в процессе естественного развития национальной музыкальной школы такие пассивные методы должны отходить в историю. Я бы сказал так: нельзя «молиться» на фольклор и бояться его трогать; народные мелодии должны возбуждать фантазию композитора, служить поводом для создания оригинальных произведений. Убежден: если композитор знает и любит искусство своего народа, если он талантлив, профессионально подготовлен, если у него есть свои творческие мысли и идеи и если, наконец, он подлинный патриот, — то напишет хорошее произведение, отображающее нашу эпоху, напишет произведение народное в самом глубоком понимании слова. Разумеется, все это вопросы сложные, и одними лишь теоретическими рассуждениями их не решить. Тут должна сказать свое слово творческая практика. Но надо внимательно изучать ее и обобщать уже накопленный опыт.

Существуют ли конкретные приметы национального? Несомненно. И можно попытаться условно определить эти приметы. Одна из них, кажется простейшая, — цитирование фольклора, иначе сказать, непосредственное вплетение в музыкальную ткань народной мелодии. Но цитирование цитированию рознь. Оно может быть следствием иждивенческого отношения к фольклору, подлежащего решительному осуждению. Но, с другой стороны, наивно было бы думать, что всякое цитирование — показатель невысокого уровня художественного мышления. Напомню, что цитировать не гнушались Н. Мясковский и С. Прокофьев. Цитаты найдем мы также в произведениях Д. Шостаковича и Д. Кабалевского. Не чуждаются прямых реминисценций из фольклора Р. Щедрин и Э. Мирзоян, А. Эшпай и Э. Тамберг, А. Шнитке, Б. Чайковский[7] и многие другие.

Другая примета национального стиля — сам интонационный характер мелодики. Музыкальная ткань кажется совершенно оригинальной, но при внимательном рассмотрении видишь, что она словно соткана из зерен народных попевок. Непревзойденным остается для меня в этом смысле творчество Мусоргского.

Далее, я представляю себе случаи, когда тема-мелодия принадлежит целиком композитору, но гармонизация, приемы полифонии, манера изложения, ритмическая структура, наконец, тембр — что-нибудь да обязательно выдает национальную суть музыки.

Замечу попутно, что считаю необходимым для каждого композитора умение гармонизовать, именно гармонизовать народные мелодии. Без этого нельзя овладеть законами музыкальной речи. Почему? Потому, что в подобной гармонизации композитор как бы весь на виду, ему «некуда спрятаться» и его художническая точка зрения выявится со всей возможной полнотой. Вспомним, с каким мастерством гармонизовали фольклорные темы Балакирев, Чайковский, Римский-Корсаков, Прокофьев, Энеску и Барток!

Все это я подчеркиваю именно потому, что сейчас, мне кажется, появилась у некоторых молодых композиторов известная «стыдливость» в отношении национального колорита, эдакая стеснительность по отношению к своей родной народной почве. Будто обращение к фольклору умаляет самостоятельность их творческой личности и снижает их профессиональный уровень. Считаю нужным серьезно предостеречь молодежь от опасности потерять свое национальное лицо. Это особенно относится к композиторам тех братских республик, где пока не сложились устойчивые композиторские школы, где все находится еще в стадии становления. Творческий организм таких школ-подростков очень хрупкий, нежный, незакаленный, и любая «болезнь» может нанести им серьезный урон.