Статьи и воспоминания - [131]

Показанный в дни узбекской декады спектакль Театра оперы и балета имени Алишера Навои разрешил сомнения в возможности осуществления драмы Лермонтова на балетной сцене. Радостные находки, которыми изобилует спектакль, убедили даже скептиков в том, что наш балет способен воплотить одно из величайших созданий русской классической литературы.

Так же, как без полноценной пьесы не создашь драматического спектакля, как бы талантливы ни были режиссер и актеры, так не создашь балет без полноценной музыки. Я глубоко убежден в том, что «хозяином» балетного спектакля, человеком, объединяющим весь постановочный коллектив, является композитор. Успех или неуспех работы определяется в большой мере качеством музыки, характером взаимоотношений композитора и постановщика. В данном случае перед нами — счастливый пример содружества: Лев Лапутин и Игорь Смирнов оказались единомышленниками. Они одинаково видят эпоху, одинаково воспринимают характеры драмы. Поэтому музыка и хореография спектакля воспринимаются в нерасторжимом единстве.

Сочинение Лапутина — не только первый балет на тему «Маскарада», но к тому же дипломная работа молодого композитора. Уже в дни защиты это произведение было исполнено в Новосибирске. Надо обладать настоящей творческой смелостью, чтобы первому взяться за столь трудную задачу и решить ее так талантливо, чтобы еще до окончания консерватории осуществить свой замысел на сцене.

Произведение Лапутина обладает многими достоинствами. Основные — юношеская чистота, непосредственность, искренность. Думая сейчас о «Маскараде», я невольно вспомнил недавний пленум Союза композиторов, посвященный творчеству молодежи. Выступающие там отмечали, что некоторые молодые композиторы стремятся в первую очередь озадачить слушателя. Такое стремление, продиктованное желанием показаться необычным, оригинальным, ни к чему, кроме пустой претенциозности и позы, принести не может. К счастью, в музыке Лапутина абсолютно отсутствует такая псевдооригинальность, претенциозность. Композитор не поражает, но убеждает. Убеждает ясностью, простотой, естественностью.

Надеюсь, что эти качества будут сопутствовать всему дальнейшему творчеству композитора. Думая о его будущем, не могу не высказать соображения, возникшие у меня при прослушивании балета. Прежде всего — о музыкальном языке. Любой из нас, обращаясь к исторической теме, избирает либо путь сочинения музыки, стилизованной в духе эпохи, либо язык современных звучаний, современных образов, воплощая избранный исторический сюжет современными выразительными средствами. Прием раскрытия исторической темы присущим индивидуальности автора и вместе с тем современным композитору музыкальным языком превратился уже в традицию, связанную с именами великих композиторов прошлого и настоящего.

В «Маскараде» Лапутин стремится претворить эту традицию. Мне кажется, что он больше достигает цели во второй половине балета. Но все же его сочинению свойственна известная стилизация, продиктованная, вероятно, стремлением приблизиться к характеру музыки времен Лермонтова. Может быть, этим объясняется некоторая разность первой и второй половины балета. Впрочем, это качество я склонен приписать молодости Лапутина. Ведь студент, сочиняя дипломную работу, вряд ли осознает всю важность стилевого единства произведения. Полагаю, что в недалеком будущем Лапутин в совершенстве овладеет всеми приемами музыкального языка, будет пользоваться ими осознанно и свободно.

Не менее важно остановиться на вопросах музыкальной драматургии. Я уже имел случай сказать, что автор балета отлично представляет себе законы музыкальной драматургии. Но драматургия музыки — столь обширная область, что изучение ее законов может быть бесконечным для каждого, тем более для начинающего композитора. Лапутину удалось претворить многие черты лермонтовской драмы. Это особенно относится к великолепному финалу с хоралом и видением бала. Но претворение могло бы стать еще более полным, еще более близким к литературному первоисточнику.

Вот, например, самый важный для последующего развития действия момент — Нина теряет браслет. Здесь начало трагедии. Композитор не только может позволить себе акцентировать этот эпизод, он должен это сделать так, как этого требует драматургия. Сейчас сцена потери браслета не существует в своей истинной трагичности и значительности.

Хотелось бы также, чтобы композитор подумал и о темах, лейтмотивах, о музыкальных характеристиках персонажей своего балета. Удачно найденные, сами по себе выразительные темы, они пока что несколько разобщены и статичны. Думаю, что тенденция к известной статичности тем преодолима. Ведь любую из этих тем можно показать в различных ракурсах, в различных ситуациях. Если светлая, лирическая тема любви Нины и Арбенина будет не только сопутствовать их дуэтам, но возникать, скажем, и в момент появления Неизвестного, то драматизм произведения обострится и конфликтность, с таким совершенством выраженная Лермонтовым, обозначится особенно ясно.

Думаю, что сейчас, когда композитор пишет новый вариант балета для ленинградской сцены, недочеты, естественно, устранятся, и сочинение Лапутина станет еще ближе к лермонтовскому «Маскараду».