Статьи 1998-1999 г. - [54]

С другой стороны, подскочили издержки предприятий. Даже небольшой терроризм обходится немыслимо дорого для хозяйства. Появление в Перу радикального движения «Сендеро Люминосо» («Светлая тропа»), которое насчитывало всего 2 тысячи членов, привело к увеличению производственных издержек вдвое — во столько обходилась защита и охрана промышленной инфраструктуры. Что же говорить о России с нашей протяженностью трубопроводов, линий электропередач, связи и т.д.

Трагическим следствием взрывов жилых домов стал тот факт, что и массовое сознание, и чуть ли не все политики соблазнились идеей «учиться у Запада и Израиля», а то и «сотрудничать» с ними в борьбе с терроризмом в России. Только на первый взгляд кажется, что речь идет о том, чтобы всего лишь «перенять технологию». За этой технологией стоит неотделимое от нее представление о Добре и зле. Перенять его у Запада и Израиля в их умении создать, а потом «приручить» терроризм — это значит отказаться быть русскими. Встать в вопросах войны, особенно войны с национальным и религиозным оттенком, в один ряд с Западом и Израилем — это конец России как культуры и как многонациональной страны. Впрочем, это и есть цель реформ — но как же этого не видят простые люди!

Почему изживать терроризм мы должны учиться у Запада, где он процветает, а не у Советского Союза, где его и в помине не было? Разве Запад искоренил терроризм теми средствами, которые у него хочет перенять российское правительство? Нет. Повсюду на Западе взрывы, а Израиль живет как в осажденной крепости. Мы же еще недавно в России, их средств не применяя, о терроризме только понаслышке знали. Где же логика у наших политиков?

Давайте хотя бы ясно определим, почему в СССР не было терроризма. Какие условия автоматически гасили само желание кинуться в этот омут? Почему те же чеченцы, перешедшие на сторону Гитлера и высланные в Казахстан, не прибегли к терроризму — ни в конце 40-х, ни в 50-е, ни в 60-е годы? Советский строй не толкнул чеченцев к терроризму, но терроризм неотвратимо пришел к нам при режиме Ельцина. Должны же мы понять, в чем тут дело. Ведь это — наглядный, пробравший всех до костей урок, который нельзя замалчивать.

Уж теперь-то, казалось бы, видно, что отказ от советского строя был исторической ошибкой. Ведь это был строй, при котором мы не знали терроризма, для него не было никакой почвы — ни социальной, ни культурной, ни организационной. Разве эта ценность не перевешивает все иллюзорные прелести рынка (даже если бы они были)? Если мы хотим жить без терроризма, мы должны восстановить жизнеустройство по типу советского. Не такое же, как было, а именно по типу советского, старые дефекты возрождать необязательно.

Что же мы имеем сегодня? Утверждают, хотя и без четкого обоснования, что взрывы в Москве и Волгодонске устроили террористы из Чечни. Вероятно, это так, хотя в любой акции такого рода важны не столько исполнители, сколько «заказчики» — те, кто обсуждал и планировал акции где-нибудь в Ницце или Малаховке. Если есть деньги, нанять можно хоть чеченцев, хоть литовцев, хоть самого Евно Фишелевича Азефа.

Чеченцев нанять дешевле, потому что именно Чечню превратили в главную базу терроризма. Как? Давайте отбросим расистские сказки о «генетической» тяге горцев к разбою. Не будем потакать своим темным предрассудкам. Еще 15 лет назад никому бы и в голову такое не пришло. Для терроризма необходимы предпосылки. Массовая преступность и насилие в Чечне — прежде всего следствие тяжелейшего обеднения, вызванного реформой Горбачева-Ельцина, а не Хаттабом. В 1980 г. доходы жителя Чечни в среднем были в 2,6 раза меньше, чем у москвича, а в 1992 г. стали в 9,1 раза меньше. Средний москвич купил в 1992 г. товаров и продуктов на 52,3 тыс. руб., а житель Чечни — на 3,3 тыс. В 17 раз меньше! Опустись жизненный уровень москвичей до уровня Чечни, взрыв преступности в нашей цивилизованной столице затмил бы все, что мы видели. В результате войны Чечня обеднела еще сильнее (данные уже не публикуются). Этот фактор — не причина терроризма, а лишь благоприятная среда для него. Как голова — не причина появления вшей, но если нет мыла и голову не мыть, то заползшая вошь размножается.

Второе условие — сдвиг в культуре. Терроризм обязательно требует оправдания. Наемные убийцы — совсем другой тип. Чтобы молодой человек стал террористом, надо исковеркать его систему ценностей. Его надо убедить, что в отношении его группы (социальной, религиозной, этнической и т.д.) совершена нестерпимая несправедливость, которая может быть смыта только кровью. Первую работу, чтобы направить мысли и чувства чеченцев к мести, произвели демократы из Москвы — старовойтовы и бурбулисы, нуйкины и приставкины. Вместо «народа, отбывшего наказание» чеченцы вдруг были превращены в «репрессированный народ». Кто же их «репрессировал»? Россия!

Речь не идет о том, чтобы оправдать тех, кто пошел в боевики и террористы — их ответ преступный и неадекватный, и активных террористов приходится уничтожать. Но если не понять их мотивы и видеть только патологическую кровожадность или корысть, то нет никаких шансов на то, чтобы лишить терроризм оправдания в среде чеченского народа. А без этого, только силовыми средствами, искоренить терроризм невозможно. Артиллерией и авиацией уничтожаются открытые боевики, а терроризм создается и укрепляется. Тут уж приходится выбирать меньшее зло. А «герой Афганской войны» Громов предлагает даже применить против террористов стратегическую авиацию.