Стартеры - [11]

Я вспомнила советы моего отца, которые он мне упорно вдалбливал.

— Есть какой-то риск, о котором я должна знать? — осведомилась я. — Что в этой истории может пойти не так?

— Без рисков мир бы не существовал. Но мы приняли все возможные меры защиты наших активов.

— То есть меня?

Он кивнул.

— Я могу вам поклясться вам, что с самого начала работы нашего предприятия, то есть уже как 12 месяцев, у нас не было ни одной проблемы.

Я знала, что это не такой уж и большой испытательный срок. Но я нуждалась в деньгах больше, чем в более точном ответе. Что бы мой папа обо всём этом сказал? Я затолкалапоглубже эти мысли.

— Самая сложная часть уже сделана, — сказал Тинненбаум. — Далее пойдёт та часть, в который вы просто ляжете и уснёте, как и каждый вечер.

У нас бы был настоящий дом. Мой брат больше бы не мёрз. И всё это только после трёх аренд. Я дотронулась до экрана, и мой отпечаток пальца появился на контракте. Сделка была закреплена.

Тинненбаум выглянул из окна лимузина. Он пытался выглядеть как можно более расслабленным, но подрагивающие ноги выдавали его. Когда мы вернулись в Прайм Дестинэйшенс, я спрашивала себя, познакомит ли мистер Тинненбаум меня со своим начальником. Но его нигде не было видно. Вместо этого он передал меня в руки Дорис.

— Вы удивитесь, что Дорис для вас приготовила, — сказав это, он исчез в конце коридора в хорошем настроении.

— Настало время вас немного украсить, — Дорис сделала жест рукой, как будто взмахнула волшебной палочкой.

— Приукрасить?

Дорис оглядела меня с ног до головы. В страхе что они могут их срезать, я прикоснулась к моим спутанным волосам.

— Вы действительно думаете, что мы можем вас представить нашим клиентам в таком виде? Ваша внешность будет отполирована с ног до головы. Конечно, за счёт компании. Вы счастливица.

Она взяла мою руку и внимательно её оглядела. Её накрашенные перламутровым лаком ногти сверкали напротив моей грязнющей руки.

— У нас очень много дел, — сказала она с уверенностью.

Извините уж. Когда живёшь на улице,грязь как-то немного прилипает к тебе. Но это далеко не значило, что я грязное чучело. Дорис подтолкнула меня к двойной двери.

— Вы себя не узнаете после того, как мы поработаем над вами.

— Не сомневаюсь.

Первая остановка была что-то вроде человекомойки. Я стояла голой на некой платформе, держась за ручки, болтающиеся у меня над головой. Маленькие защитные очки прикрывали мои глаза, в то время как труба сильными напором покрывала моё тело разными химическими веществами. Искажение, придаваемое очками, заставляло всё выглядеть ещё более сюрреалистично, включая Дорис, которая смотрела на меня через стеклянную стену. Большие подушки пенопласта угрожающе приближались ко мне из боковых стен тоннеля, пока я не сдалась и не задержала воздух, потому что боялась, что они меня задушат. Но этот мягкий материал подстроился под моё тело и протирал меня с ног до головы.

Наконец-то мочалки закончили своё дело и отъехали назад. В то же время со всех сторон полилась под большим напором мелкими струями вода, проходящая по моей коже, словно тысячи иголок. Лента, на которой я стояла, отвезла меня через освещённую только синими лампочками комнату и далее в горячую сушилку.

В последней комнате моё тело сканировали на имение бактерий и, ничего не обнаружив, отправили дальше на косметические мероприятия. Для начала они лазером осветлили мои веснушки и убрали все неровности на коже.

Это всё длилось очень долго. Они мне не дали зеркала, заверив, что я буду довольно результатом.

Взглянув на свои руки, я заметила, что они полностью удалили следы моей битвы с Ренегатами. Потом мне сделали маникюр, педикюр и полный пилинг тела, боль от которого, по шкале боли от 1 до 10, была где-то в районе 11.

Затем Дорис отвела меня к парикмахеру. Стилистка была первым Стариком, которого я видела, кто ходил с окрашенными в красный цвет, несколькими прядями волос. Я попыталась отказаться от стрижки.

— Не глупите. Ваши длинные волосы останутся, как и были. Просто обрежут кончики.

Поэтому я допустила, чтобы на меня надели накидку и посадили в кресло, но тот факт, что мне всё ещё не разрешали посмотреть в зеркало, только усиливал моё недоверие. Когда она закончила, мне показалось, что на полу лежало слишком много волос, но никто так и не дал мне посмотреть на результат.

Последней меня пытала визажистка, которая более двух часов накрашивала каждый сантиметр моего лица. Она выщипала мне брови и наклеила накладные ресницы. Дорис выбрала мне одежду, которую я надела в маленькой кабинке без зеркал.

Прежде чем я успела осмотреть себя, меня потащили в другую комнату, где я должна была позировать перед камерой. Я попыталась беззаботно улыбнуться, как та рыжеволосая девочка с экрана Тинненбаума, но у меня было ощущение, что с этим я справилась только частично.

По мне будто проехалась машина.

— Теперь мы всё сделали? — спросила я у Дорис.

— На сегодня, да.

— Сколько сейчас времени?

— Очень поздно.

Она выглядела такой же усталой, как я себя чувствовала. Этот стресс делал её старше на 10 лет.

— Я покажу вам вашу комнату.

— Здесь?

— При такой внешности вы не можете пойти домой по ночью, да ещё и одной.