Старший брат - [37]

— Здравствуйте, Хальвдан, — этикет в части знакомств у магов и магглов отличается слабо, первым здоровается старший. — Разрешите представить вам мою внучку, Анну Чохову.

— Рад знакомству, мисс Чохова.

Слегка смущенная девочка сделала книксен и выразилась в том духе, что ей тоже приятно.

— В свою очередь, позвольте представить вам моего брата Северуса Снейпа. Северус, это Валентин Иванович Чохов, мой добрый знакомый. Мисс Анна Чохова.

— Чрезвычайно польщен, сэр! — мелкий протянул руку, которую тут же с серьезным видом пожали.

После процедуры знакомства мы вышли на главную улицу деревни и направились куда глаза глядят. Младшие немного дичились, посматривая друг на друга с интересом и настороженностью, что совсем меня не волновало — зная брата, уверен, девчонку он разговорит. Все-таки среда оказывает колоссальное влияние на личность ребенка, чему Северус живой пример. Профессор Снейп, показанный в фильмах, был желчным, язвительным, саркастичным ублюдком, хотя и с принципами. Мой брат тоже не лапушка, язычок у него острый, но ненависть к миру из него волнами не прет.

Определенной цели у нас не было, бродили по деревеньке просто так. В пятницу здесь народу немного, только местные да еще немногочисленные посетители, они же покупатели. Кто-то приезжает ради магазинов, предлагающих широчайший выбор ширпотреба, другие договариваются с мастерами, третьи нацелились на Запретный лес. Весна же, самая пора растениям силой наливаться. Жители глубинки шли за покупками в «Шапку-невидимку», торговавшую одеждой более дешевой, чем мадам Малкин или тем более «Твилфитт и Таттинг». Влюбленные парочки сидели в кафе мадемуазель Паддифут, менявшей название своего заведения не реже одного раза в год и оттого никем не запоминаемое. Неприметная дверь между двух лавок оказалась входом в общественную библиотеку, на задворках обнаружился уютный бар с неплохой кухней. Такое впечатление, что хогсмидские заведения неявно делятся на две категории — для учеников Хогвартса и для всех остальных. Нам больше понравились вторые.

Оказалось, в местных лавках тоже можно найти кое-что интересное, надо только поискать. Северус застрял в магазинчике зельевара, убеждая меня купить котел с полыми стенками и залитым внутрь маслом в подарок маме. Идея неплохая. Котел мастерский, для зелий, требующих равномерного нагрева, Эйлин с недавних пор начала готовить такие и специализированный инструмент ей нужен. Валентин Иванович долго приценивался в лавке артефактора к сундуку с наложенными защитными чарами, но со вздохом отказался. Дороговато.

— Сыновья получили в министерстве лицензию на поставку ингредиентов четвертой степени опасности, — пояснил он. — Теперь ищем, в чем перевозить.

— В Лондоне, в Косом, есть лавка мистера Холмса, — отрекламировал я знакомого продавца. — У него не смотрели?

— Он запросил двести галлеонов за ящик с ребром три фута, — поморщился Чохов. — Нам кажется, тара должна стоить поменьше.

— Почему же? Защищенный сундук объемом в один куб работы мастера примерно столько и стоит. Подмастерье возьмет галлеонов сто тридцать — сто пятьдесят. Конечно, можно нанять специалиста без официального звания, они берут значительно дешевле, только их изделия, скажем так, без гарантии качества.

— Петр нашел одного такого и остался им недоволен.

— Вы могли бы и сами изготовить нужный артефакт, — заметил я. — С вашими-то познаниями в рунах.

— Мне никогда не давалось зачарование предметов, я больше ритуалист.

Мелкий подергал меня за рукав.

— Твоя шкатулка пятерку держала, так? — заговорщицким шепотом уточнил он.

— Да, но я убил на нее четыре месяца.

Причем переделывал два раза. И все равно шкатулку пришлось выбрасывать после того, как в ней меньше суток пролежал безымянный ножик.

— В вашем возрасте это просто прекрасный результат, — прищурился Чохов. — У кого вы учились?

— У нашей матери, — сообразить, с какой целью задан вопрос, было несложно. — Хотите предложить ей заказ?

— Если ей подойдут наши условия.

— Я передам маме ваше предложение, но должен сразу предупредить — она в первую очередь зельевар.

— Моя мама тоже зелья варит, — тихо сказала Аня. — И одежду с оберегами шьет. Вот такую.

По рукавам и короткому вороту мантии девочки плавно извивались чуть заметные линии орнамента из трав, складывающиеся в символы огамы. Распространенный метод, древнейшая женская магия, известная всем народам. Похоже, мать заботится о дочери, раз и одежду заговорила, и браслетик на руке болтается непростой, и косички перетянуты шнурком с узелками. Не удивлюсь, если ткань она тоже ткала сама.

— Хорошая работа, — похвалил я. — Мы как-то привыкли обходиться амулетами.

— Еще волосы мажем, — вставил Сев. — Чтобы порчу на выпавшие не навели.

— Я не люблю, когда волосы слипшиеся.

— Тогда носи венчик, который тебе папа подарил, — посоветовал Ане дедушка.

— У меня от него голова болит!

На вдумчивое изучение деревни ушло два с лишним часа, причем мы не заходили в одиозные места наподобие «Кабаньей башки» или лавки Гнуса Сандерса, редкого поганца, периодически сбывавшего товар на рынке в Лютном. Прошли мимо ожидаемо пустого домика Мэй — весной вся ее семья пропадала в лесу, собирала растения на продажу. У старухи две дочери, обе неудачно замужем, и сын-шалопай в Австралии, из четырех внучек старшая учится на Хаффлпаффе, остальные еще малы. Хотя уже работают.