Старообрядцы. Другие православные - [4]

Смута

Слово смута вызывает в наше время больше ассоциаций с душевным настроением человека, чем с историей российской или с политическими процессами и их цикличностью. Однако все же политический и исторический смысл слова «смута» первичен. И тем не менее впервые слово «смута» в значении «восстание, период политической и социальной анархии появилось именно в языке XVII в. Мало кто помнит, что само это слово пришло на Русь из византийской культуры, в которой слово τάραχος обозначает восстание или беспорядки. Это слово так удачно привилось к культуре русской, что стало парадигматическим.

Так, например, Ю. С. Пивоваров предложил ввести понятие «смута» в качестве русского аналога слова «революция». Этот «новый шишковизм» выглядит как программа «локальной русской политологии» и исходит из идеи, что в России все настолько уникально, что вовсе не описывается в категориях мировой науки. Но Пивоваров пошел еще дальше: он считает, что в России вовсе нет революций в смысле европейском, а есть только смуты, то есть группы явлений с нарастающей энтропией и несистемностью, которые приводят к социальным сдвигам. В наших размышлениях мы не станем повторять банальных мыслей, будто беспорядок – это плохо, а упорядочение – всегда хорошо. Бывает и наоборот. И даже более того: в самых беспорядочных и смутных процессах могут зачастую рождаться весьма ценные явления и формы жизни и культуры.

В русской исторической науке понятие «смута» более или менее соответствует понятию «социальная и политическая катастрофа». Во-первых, о смуте говорят в применении к XVII в. (Смутное время), а во-вторых, в последнее время термин «смута» употребляют для описания процесса коллапса петербургской империи в результате Первой мировой войны и Февральского (а затем и большевистского) переворота. Понятно, что во втором случае это прием исторической аналогии, который призван помочь понять, что собственно произошло и как это могло случиться. Посему мы не станем подробно рассматривать второй случай, тем более, что он довольно подробно уже изучен и объяснен.

Образцовая Смута

Итак, коли идея Смуты пошла от ХVII в., рассмотрим вкратце обстоятельства Великой русской Смуты, которая, собственно, и привела к церковному и народному Расколу, модернизационной программе и западному рывку России в XVIII в. Как известно, со смертью царя Ивана IV, прозванного Грозным, царский престол мог бы перейти к царевичу Дмитрию, которого воспитывали в верхневолжском городке Угличе. Однако то ли в результате несчастного случая, то ли в результате заговора, спланированного боярином Борисом Годуновым, царевич погиб. Эта смерть была настолько неожиданной и трагичной, что привела в замешательство все общество.

Встал вопрос о наследнике престола, но, как показало время, ни Федор Иванович, ни Борис Годунов, ни Федор Годунов, ни Василий Шуйский не смогли принести мир на Русь. Началась Смута, в которой были прямо заинтересованы главные тогдашние внешние соперники России – Речь Посполитая, а впоследствии и Шведское королевство.

Формирование и противостояние блоков, борющихся за европейскую гегемонию, а именно – Габсбургского (Священная Римская империя, а также Испания, Венеция, Речь Посполитая и Курляндия) и, с другой стороны, – протестантских немецких князей во главе со Шведским королевством, привело к включению России в сферу общеевропейской борьбы. Австрийцам и полякам нужен был союзник против турок и шведов, а шведам – против ляхов. Куда больше преуспели Габсбурги, хотя князья Михаил Скопин-Шуйский и Дмитрий Пожарский всячески пытались укрепить русско-шведский союз. Эта борьба втянула Россию в бесконечную мировую войну и обусловила иностранную военную интервенцию на ее территорию.

На арену выступил Григорий (Юрий) Отрепьев, который выдал себя за погибшего царевича Дмитрия. Известный исследователь С. Платонов считал, что Отрепьева прямо выкормили бояре Романовы, чьим холопом он был. Так это или нет – неизвестно, но Лжедмитрий I был принят многими боярами, несмотря на то что никто из них не считал всерьез расстригу Григория Отрепьева (кем бы он ни был) настоящим царевичем. Впоследствии многие бояре так же легко приняли и польского ставленника царевича Владислава, и «Тушинского вора».

Россия стала все глубже погружаться в Смуту. С одной стороны наступали шведы, которым пришлось уступить Карелию, с другой – поляки, наконец занявшие Москву и осадившие Троице-Сергиеву лавру. С третьей прибавилась оплаченная Западом так называемая «крестьянская война Болотникова». Иван Исаев, прозванный Болотниковым, бывший холоп боярина А. А. Телятевского, получив от поляков и Михайлы Молчанова (очередного Лжедмитрия) денег и поддержку, набрал банду такой же голытьбы, как и он, и, дошедши до подмосковного острога Коломенского, начал рассылать послания с призывами «целовать крест» Лжедмитрию.

Когда Шуйский разбил, а затем и пленил Болотникова, восстание стихийно угасло, хотя и впоследствии бунтовские настроения являли себя в Медном и Соляном бунтах. Смутное время вызвало к жизни множество главарей полуразбойных воинств, вроде Илейки Коровина по прозвищу Муромец и иных. Множество плачевных событий произошли в России – и смерть патриарха Ермогена, и венчание Отрепьева с Мариной Мнишек в Кремле, и насильное насаждение униатских и прямо латинских обычаев на Москве… Только в 1612 г. ополчению Козьмы Минина и князя Дмитрия Пожарского удалось изгнать поляков из Кремля и вообще из Москвы.