Старая рана - [12]

Сквозь охвативший ее дурман она видела, как мужчина в сером костюме раскрывает конверт, достает оттуда купюры, смотрит на просвет и настойчиво велит посмотреть самой Регине и еще двум незнакомым людям в штатском, мужчине и женщине. На купюрах отпечатано крупными буквами «ВЗЯТКА», и Регина понимает, что это она сейчас получила взятку, и это стало известно ОБЭПу, и теперь ее ждет что-то непоправимо страшное, но стоит болван болваном и ничего не может сказать.

До нее не сразу дошло, что ее попросили вытянуть вперед руки, а когда она наконец сделала это, на них защелкнулись наручники. Мужчина в сером еще что-то говорил, затем Регину вывели из кабинета. В коридоре она видела вокруг испуганные лица сотрудников, перешептывающихся между собой. Мелькнуло лицо Алены Пироговой, полное ужаса и сочувствия одновременно. Но крупным планом стояло перед глазами Регины лишь лицо Холодцова – наглое, холеное, самодовольное…

Проходя мимо него, она замедлила шаг и выдавила из себя:

– Ты… Мразь! Чтоб тебе на всю жизнь это боком вышло!

Холодцов ее взгляд выдержал спокойно, оскорбление и пожелание проигнорировал и проговорил:

– Я поддерживаю Указ президента о борьбе с коррупцией, Регина Викторовна. Чего и вам советую.

Ее подтолкнули сзади, и Регина, очнувшись от своего сомнамбулического сна, резко выпрямилась, гордо вскинула голову и, не оборачиваясь, с достоинством произнесла:

– Руки придержите! И предупреждаю – говорить буду только в присутствии адвоката!

Адвокат не приехал, но обещание Регина сдержала. В кабинете следователя, который ее допрашивал, не проронила ни слова, как только поняла, что в просьбе совершить телефонный звонок ей будет отказано. Она не велась на провокации следователя, не слушала его советы признаться во всем добровольно и начать сотрудничество со следствием в собственных же интересах, не рыдала, не рвала на себе волосы от раскаяния и не давала глупых зароков впредь не брать ни единой копейки. Природная сдержанность пошла ей на пользу. Неведомо какими силами, она собрала все свое мужество и ждала. Ждала только одного – когда о случившемся узнает отец. Уж он точно вытащит ее отсюда, а до этого момента нельзя произносить ни слова. Без адвоката – ни слова, это Регина усвоила железно, еще когда только пришла на работу в СЭС.

…Уже потом, поздно ночью, кое-как скинув сапоги и без сил рухнув на свою одинокую холодную постель, Регина почувствовала, как кружится голова от всего, что навалилось на нее за эти ужасные, невозможные, словно не из ее жизни два дня. Уже проваливаясь в сон, она неожиданно поднялась, взяла свой телефон и, набрав номер, проговорила:

– Это я. Жду тебя завтра в двенадцать у «Парка культуры».

Глава 2

День начинался типично и обыденно, и лишь пробивавшийся сквозь пухлые тучи слабенький луч солнца свидетельствовал о скорой смене времени года. Погода стояла еще холодная – на дворе догуливал свой срок февраль – и явно не подходила для беззаботных прогулок по паркам и аллеям. Да и вообще, находиться вне стен дома было некомфортно: ветер, мороз, гололед… Те же, кто все же оказался на улице, сделали это вынужденно, а не из желания пройтись и подышать свежим воздухом.

Полковник Гуров и Крячко сидели в своем кабинете и просто радовались жизни. Ну, кто радовался, а кто не очень. Станислав, к примеру, был в плохом настроении. Более того, был крайне раздражен.

– И надо же было додуматься до такого! – гневно вскрикнул он, довершив свою реплику несильным, но отчетливо слышным ударом кулака по деревянной крышке стола.

Крячко всю жизнь производил впечатление добродушного и покладистого человека. По сути, он таковым и являлся. Ему были чужды такие неприятные в общении качества, как зависть, жадность, злословие, уж тем более он не был склонен к подлости и предательству. Стас был миролюбив, не агрессивен и склонен к шуткам и балагурству.

Однако при всех этих положительных качествах было у него еще одно, делавшее общение с ним порой невыносимым. Качество это проявлялось периодически, и Крячко в такие моменты буквально преображался – из добродушного и покладистого человека превращался в не слишком адекватного ворчуна. В этот раз он негодовал по поводу своей жены, которая его вечно «пилит и жизни не дает».

– Ну, ты представляешь, представляешь, Лева? – эмоционально взывал Крячко, сетуя на поведение супруги. – Вот что с ней не так? Может, врачу показать?

Гуров сидел за столом и пил горячий чай. Ему было не до проблем Крячко, которые он считал пустыми и суетными. Хотелось просто насладиться моментом приятного безделья, причем безделья заслуженного. Всего два дня назад они вместе с Крячко раскрыли очень сложное и серьезное дело о поимке банды угонщиков, на которое ушло много времени, сил и нервов. В процессе расследования Гурова даже начинало охватывать отчаяние, что никогда им не выйти на главарей. И теперь, когда все относительно благополучно завершилось и половину банды пересажали, а вторую перестреляли в ходе операции, а главное, прекратились угоны дорогих автомобилей с убийствами водителей, испортить настроение Гурову не могло ничто и никто. Поэтому он просто сидел и отдыхал, не понимая негодования своего напарника.