Становление - [30]

— Но что с вами случилось? Почему вы все вдруг оказались в Запретном лесу?

— Правящие страной краги узнали о нашем умении и принялись хватать наших юношей и девушек, чтобы научиться этому. Сначала они просто задавали вопросы. Потом начали пытать их. А потом стали вскрывать им головы, чтобы узнать, где скрывается орган, которым мы говорим друг с другом без слов. Нам пришлось бежать, чтобы спасти хотя бы остатки племени. Но краги не успокоились. Теперь они охотятся на нас, как на диких зверей, стараясь поймать живьём. Мы не можем сражаться с ними. Мы не умеем делать это. Они загоняют нас всё глубже в дебри леса, и скоро мы все погибнем.

— Но почему вы не хотите уйти дальше? Туда, где они не найдут вас? — спросил Араб.

— Мы не знаем, куда идти, — грустно ответил старик. — Мы мирное племя и не хотим никому причинять вреда, но если так пойдёт и дальше, нас просто уничтожат.

— Если вы не хотите уходить и не хотите больше терять людей, то выход только один. Сражаться. Сделать так, чтобы они боялись соваться в эти леса.

— Это невозможно. Краги — воины. Они только и делают, что охотятся и сражаются. Война — это их жизнь.

— И они такие великие воины? — недоверчиво спросил Араб.

— Не знаю, но мы втроём не можем победить одного крага, — удручённо ответил старик.

— А чем вы вообще раньше занимались?

— Растили сатарну, пасли босков. Просто жили, — пожал плечами старик.

— Но ваши юноши когда-нибудь дрались? Например, между собой, из-за девушки?

— Нет. Нам нет нужды драться. Любой из нас знает, что именно чувствует к нему девушка, и понимает, стоит ли подходить к ней.

— Но ведь иногда бывает так, что к одной девушке испытывают одинаковые чувства сразу двое. И как тогда они решают этот вопрос?

— Им ничего не нужно решать. Решение принимает девушка.

— И никто не возражает? — удивлённо спросил Араб.

— Нет. А разве у вас не так? — пожал плечами старик.

— Не совсем, — улыбнулся он, — хотя, в конечном итоге, всегда выбирает женщина.

— Хорошо, — удовлетворённо кивнул старик. — А теперь у меня к тебе есть ещё один вопрос. Ты умеешь сражаться?

— Умею, — кивнул он головой. — Но опережая твой следующий вопрос, скажу так: прежде чем начать обучать вас, я должен увидеть, как сражаются ваши враги, и понять, много ли их? Ну и, само собой, поправиться. Сейчас со мной может справиться даже этот парнишка, — ткнул он пальцем в сидящего на пороге подростка, подававшего ему напиток.

— Их немного. Вся страна поделена на владетельства. Каждым из них владеет одна семья крагов. Краги постоянно враждуют между собой. Часто бывает так, что одна семья побеждает другую и присоединяет захваченное владетельство к своим землям.

— И кто же их охраняет, кто им служит? Кто сражается в этих междоусобицах?

— Наёмники. Варвары с юга. Краги платят им большие деньги, нанимая их целыми кланами. Чем богаче краг, тем больше у него наёмников. Но самый богатый — это блистательный Сархан. Он правит всей этой землёй. У него целое войско наёмников, которые заняты только тем, что охраняют его днём и ночью.

— Ладно, — задумчиво отозвался Араб, — с политической ситуацией в стране мы разберёмся чуть позже. Дайте мне немного времени, чтобы прийти в себя после моего путешествия, а там посмотрим, — с вымученной улыбкой сказал он, медленно опускаясь на шкуры, служившие ему постелью.

— Отдыхай, — с грустной улыбкой ответил старик, — только скажи мне, как тебя называть?

— В моей стране меня называли Арабом, — улыбнулся он.

— У вас странные имена, — ответил старик, задумчиво почёсывая макушку.

— А как зовут тебя?

— Я Чин. Это Люк. Мужские имена у нас короткие. Женские немного длиннее.

— Тогда называй меня Ар. Так будет проще вам и привычно мне, — криво усмехнулся Араб, пряча за усмешкой боль, с новой силой накатившую на него.

— Ты очень сильный, — неожиданно сказал старик. — Тебе очень больно, но ты продолжаешь терпеть эту боль и не просишь дать тебе настой небесного цветка.

— Я не знаю, что это такое, — пожал плечами Араб.

— Напиток, который ты уже пил. Он помогает облегчить боль и утоляет жажду. Но его нельзя пить постоянно. Только когда болеешь.

— А если человеку больно постоянно? Ведь так бывает, — с интересом спросил он.

— Бывает. Но пока ты болеешь, можешь пить его сколько хочешь.

— А потом? После того, как человек поправился? Его не тянет пить этот настой?

— Нет. Наши пастухи пьют его один раз в день, когда поблизости нет воды, но, вернувшись обратно, могут неделями не прикасаться к нему, — ответил старик.

— И они не теряют разум, когда выпьют слишком много? — продолжал допытываться Араб.

— Я понял, что ты хочешь сказать. Ты путаешь напиток из огненного цветка с настоем из цветка небесного. Поверь, это разные вещи, и мы не держим такого напитка.

— А в чём разница? — не удержался от любопытства Араб.

— Я расскажу тебе утром, — улыбнулся старик. — А сейчас глотни настоя и постарайся поспать. Скоро тебе потребуется много сил.

— Почему? — насторожился Араб, но старик уже вышел из шалаша, только загадочно улыбнувшись в ответ.

Устало откинувшись на валик из сена, очевидно, собранного на скорую руку, он прикрыл глаза и попытался уснуть. Но боль, отступившая под действием напитка, навалилась на него с новой силой. Сцепив зубы, чтобы не застонать, он чуть подрагивающей рукой утёр со лба выступивший пот и бросил быстрый взгляд в сторону оставленной Люком бутылки.