направились эти древние люди сразу после «исхода». Мы вообще могли бы никогда не найти ответа на такой вопрос, если бы в нашем распоряжении не было сведений о
конечных этапах инициального (термин Величко и Соффер, 1997) проникновения человека из Африки в Азию. К счастью, древнейшие палеоантропологические и археологические находки в Индонезии и Китае бесспорно указывают, что люди, ставшие «первыми азиатами» после «исхода» продолжали движение на восток. Эти находки, конечно, «свет в конце тоннеля» для исследователей, занимающихся проблемой первоначального заселения Азии, но, надо сказать, значительная часть «тоннеля» от «исхода» до Индонезии, пока «погружена в полумрак» в ожидании «луча света» новых открытий, и реставрация всего пути древнейшего переселения в сильной степени зависит от наших знаний о первых
Homo Явы и Китая. Прежде всего, не будем забывать, что сама дата «исхода», которой придерживаются сейчас многие специалисты (
2±Х млн. лет назад), базируется на признании «возраста» находок в Моджокерто и Сангиране (1,81 и 1,66 млн. лет), установленного в 1994 году группой антропологов и археологов, работавшей в Индонезии (
Swisher et al., 1994). Эта датировка принята рядом других исследователей, в частности на этих цифрах базируется ход рассуждений автора данной работы. В такой ситуации, естественно, приходится строить гипотезы о времени «исхода» из Африки, опираясь на неизбежный вывод о том, что присутствие первых гоминин на Яве 1,81 млн. лет назад
заставляет считать, что из Африки их предки должны были выйти еще раньше, но насколько — это зависело от скорости распространения. В большинстве случаев антропологи считают, что движение было «довольно быстрым» (
Тернер, 1997), иногда даже называют приблизительно время, в течение которого на описываемом этапе эволюции человек, вероятно, преодолел расстояние от Восточной Африки до Индонезии. Так, например, высказано мнение, что люди, двигаясь небольшими группами, должны были после «исхода» достигнуть Явы за 25 000 лет, перемещаясь в течение одного поколения в среднем на 10 км. (
Lewin, 1994, after R. Dennell, 2003). Конечно, эта цифра базируется на ряде упрощений. О. Бар-Йозеф утверждает, что такие малые группы могли покрывать очень значительные расстояния «в считанные годы», если они не занимали всю пройденную территорию (
Бар-Йозеф, 1997. Стр. 48). Возможно, небольшая разница между принятыми датировками «исхода» и прибытия на Яву в какой-то мере повлияла на оценку исследователями скорости передвижения древнейших
Homo, и т. о. постепенно сложилось убеждение, что вся эта далекая миграция представляла собой некий «марш-бросок». Попробуем проанализировать эти выводы, пока не подвергая сомнению приведенные выше датировки.
Прежде всего, во всяком случае с чисто теоретических позиций, не следует исходить a priori из постулата, согласно которому движение изначально имело направленный, линейный характер с широтной ориентацией на восток. Ведь вся миграция в целом представляла собой частный случай стихийной дисперсии, которая должна была протекать по тем же законам, которые привели к «исходу» из Африки. Это значит, что расселение групп, вышедших на землю Аравийского полуострова, имело тенденцию к «веерообразному» распространению по азиатской саванне. «Процесс глобальной панмиграции объясняется прежде всего не столько преднамеренным устремлением освоить какие-то новые районы, а в первую очередь естественным процессом непрерывного расселения» (Величко, 1997. Стр. 260). Тем не менее, насколько можно судить по дальнейшим этапам миграции, довольно скоро выявилось приоритетное восточное направление, что требует объяснения с позиции современного уровня знаний.
Если рассматривать характер древнейших миграций человека на основании финальных событий, как это сделано выше в отношении восточной «ветви» дисперсии первых пришельцев в Азию, то необходимо также учитывать еще одну точку в этой части Света, куда пре-эректус пришел почти одновременно с прибытием других групп на Яву, а именно — Кавказ (Дманиси). На первый взгляд представляется, что это был совсем другой «сценарий» расселения, связанный с распространением по долине Нила, еще в пределах Африки. Однако, возможно и другое предположение, согласно которому сразу после «исхода» в Азию сформировалась не только восточная ветвь дисперсии, но также и северная, вдоль восточного или (и) западного берега Красного моря, через Ближний Восток в районе Мертвого моря и далее — в область Закавказья. Это был прямой и естественный путь через регионы, мало отличавшиеся по природным условиям от точки «исхода», судя по карте, представленной в работе Р.Деннелла (Dennell, 2003). Такая гипотеза, кстати, лучше согласуется с «классической» моделью стихийного расселения после инвазии африканских групп Homo habilis pre-erectus на Аравийский полуостров: было несколько первичных направлений движения ранних Ноцго из района Баб-эль-Мандебского пролива в позднем плиоцене-раннем плейстоцене, причем два из этих направлений стали приоритетными. Возникает вопрос — почему? Ответ прежде всего заключается в географии рассматриваемого региона: пути на восток и на север от Баб-эль-Мандебского «моста» проходят
