Стань моей навсегда - [2]

- Играешь в сваху, мама? - спросил он скучающим тоном, не отражавшим неприязни и ярости, которые охватили его. - Тебе не кажется, что это не достойно тебя?

- Нет, если ты будешь и дальше скакать от женщины к женщине, как проститутка мужского рода, - резко возразила она, и это было не в первый раз, когда он слышал эти слова.

Проститутка. Плейбой. И снова эти слова больно задели его.

Скривив губы в усмешке, он отвесил иронический поклон.

- Спасибо, мама. А теперь скажи, что ты чувствуешь на самом деле, потому что мне кажется, что ты чего-то недоговариваешь.

Она фыркнула и перевела взгляд на Эделин, которая наблюдала за ним с хищным блеском в глазах. Блеском, который означал неприятность. Для него.

- Тебе тридцать лет, и пора уже перестать вести себя, как ребенок. Будущий генеральный директор «Чендлер Интернэшнл» должен иметь жену, которая поддерживала бы его. Совет директоров не примет человека, чье имя и фотографии появляются в желтой прессе чаще, чем в деловых новостях.

Он замер.

- Ну, полагаю, это к лучшему, что я не собираюсь стать генеральным директором «Чендлер интернэшнл». Так что совету директоров не придется заниматься моей частной жизнью. А теперь прошу простить меня. Я вижу кое-кого, с кем мне нужно поговорить. - Он наклонился и сухо поцеловал мать в щеку, а потом кивнул Эделин. - Мама. Эделин.

Не дожидаясь комментариев по поводу его грубости, он отошел от женщин, с каждым шагом чувствуя, как ослабевает узел, который уже затягивался на его шее.

Ему следовало бы знать, что так случится. Его мать не скрывала желания увидеть его женатым и остепенившимся. Особенно в последние полгода.

С тех пор как умер Джейсон.

При мысли о брате у него сжалось сердце. С разницей в тринадцать лет, с пониманием, что Джейсон был всегда любимым сыном для родителей, они не были близки с братом. Но Грейсон любил брата и уважал его. И его трагическая смерть от аневризмы мозга потрясла Грейсона.

Но уже вскоре после смерти брата его родители начали давить на него, чтобы он оставил свой бизнес и вернулся в семейную компанию. Чендлеры были знатной американской фамилией, и, когда их наследник умер, второй сын должен был занять его место и выполнить свой долг. Что означало, что он должен вернуться в семейный бизнес и жениться на респектабельной женщине.

Петля на шее снова стала затягиваться, и он ослабил галстук-бабочку. Господи, одна мысль о том, чтобы снова оказаться под колпаком у своего отца, отчитываться перед советом директоров, состоявшим из таких же, как он… Лишиться независимости… Жить по правилам, принятым в семье Чендлер - одной из самых старых и богатых семей в Чикаго…

Он уже задыхался.

Черт, ему нужен свежий воздух.

Он, не останавливаясь, пересек бальный зал и направился к дверям, желая как можно быстрее выбраться отсюда. Покинуть эту толпу, состоявшую из самых влиятельных людей в городе. Его друзей. Его деловых партнеров.

Но он хотел лишь одного - сбежать отсюда.

Сбежать от них ото всех.

Глава 2

Последнее место, где ожидала оказаться Надя Джордан, был огромный особняк на Норт-Шор, который не посрамил бы и французского аристократа. И как видно, охранник при входе разделял это мнение, окинув скептическим взглядом ее растрепанные волосы, кожаный пиджак и потертые джинсы.

Но к ее оправданию нужно сказать, что это был субботний вечер и она возвращалась с бейсбольного матча, в котором принимал участие ее брат.

И срочный звонок от ее босса привел ее к этому особняку. Для нее, старшей сестры и опекуна брата-тинейджера, срочный звонок подразумевал больницу, приступ астмы или сломанные конечности. Но, очевидно, ее босс, вице-президент корпорации «КейКи», имел другое представление о кризисах. Оно включало гала-прием, смокинг и белую сорочку, испачканную креветочным коктейлем.

Когда он позвонил ей, Надя хотела сказать, что у нее выходной день. Но будучи приезжей из крохотного городка Татумвилля в Джорджии, она считала, что ей повезло, когда она получила работу секретаря в одной из успешнейших в стране технологических компаний. А имея брата, участие которого во всех факультативных занятиях в школе ей приходилось оплачивать, да еще с перспективой платить за его обучение в колледже, она не могла позволить себе сказать «нет» в ответ на иногда довольно идиотские требования своего босса.

Работа секретаря вовсе не была ее заветной мечтой. Эта честь принадлежала профессии медсестры. Но она не могла позволить себе уехать из дома, чтобы получить соответствующее образование, потому что не могла оставить брата на попечении матери, которая не отличалась развитым материнским инстинктом. Надя заботилась об Эзре с того момента, когда мать вернулась с ним из родильного дома. Хотя тогда ей было всего семь лет. И она бы сделала все, что угодно, лишь бы у него были возможности, которых не было у нее.

Этим и объяснялся тот факт, что она стояла в вестибюле грандиозного особняка, держа в руках пакет с чистой сорочкой, и ждала от охранника разрешения пройти в дом.

- Мэм, вашего имени нет в списке гостей, - сказал охранник.

Она сдержала желание закатить глаза. Конечно, не нужно было быть Шерлоком Холмсом, чтобы понять, что она принадлежала к миру линолеума и светильников массового производства. Решительно не к этой альтернативной вселенной, с золотой и мраморной плиткой и громадными хрустальными люстрами.