Стамбульский оракул - [11]
Элеонора отставила утюг в сторону, встала на цыпочки и достала книгу с полки. Быстро пробежала несколько страниц и решила, что, пожалуй, это не то, что нужно. Не в октябре. Она как раз засовывала книгу на место, как вдруг заметила темно-синий том с тоненькой серебряной вязью букв на корешке. Как раз над «Тристрамом». Элеонора оперлась ладонью о стену, поставила ногу на вторую полку, подтянулась и оказалась лицом к лицу с китайскими котами. С этой стратегически удобной позиции ей стало видно, что книга была частью большого собрания. Это был четвертый том, на корешке значилось: «Песочные часы». Остальные семь томов скрывались где-то за Достоевским, целое собрание сочинений, только и ждавшее, когда же его наконец найдут. Элеонора сняла четвертый том, открыла его на странице, заложенной тонкой деревянной закладкой где-то в середине двенадцатой главы, и начала читать: «Не без некоторого сожаления лейтенант Брашов вернулся утром в расположение части. Он шел к трамваю, цокая каблуками по булыжной мостовой и оборачиваясь посмотреть, стоит ли его молодая жена в дверях их дома. Больше всего на свете ему хотелось повернуть обратно, побежать к ней, упасть в ее объятия и провести с ней вместе это душное весеннее утро, весь день. Но, увы, жизнь ведь не только вздохи и поцелуи. Нужно подписывать документы, доказывать свою правоту, производить товары и воевать. К сожалению, подумал он. Но это правда. Воевать надо будет всегда».
Запах горящей шерсти заставил Элеонору отвлечься от книги. Утюг съехал с подставки и оставил подпалину на брюках. Она смотрела на рыжеватую отметину на подвороте брюк, размером не больше клубничины, и слезы наворачивались ей на глаза. Руксандра права. Она несобранная, слишком погружена в себя. Ох, что сейчас будет. А будет непременно. Ей никогда больше не разрешат гладить. Отошлют в комнату без обеда. Не позволят читать. И все это за такую крошечную промашку, за пятнышко, которое отец даже не заметит. А если и заметит, то не придаст ему никакого значения. В конце концов, это же его брюки. Не Руксандрины!
Придя к такому заключению, Элеонора с тяжелым сердцем закончила гладить, сложила брюки и взяла новую пару из стопки. Секунду спустя приоткрылась задняя дверь и в комнату вошла Руксандра с охапкой зеленого лука в руках. Видимо, она хотела сказать что-то насчет лука, но вместо этого молча повела носом в сторону гладильной доски и спросила:
— Чем это пахнет?
Элеонора принюхалась, потерла нос и переспросила:
— Чем?
Руксандра подошла поближе к доске:
— Паленой шерстью. Вот чем.
Элеонора повела носом у новой пары брюк, потом втянула в себя воздух, наклонилась к утюгу и скосила взгляд, делая вид, что пытается разгадать источник запаха.
— Должно быть, это утюг.
Руксандра повторила Элеонорины действия и уже готова была вынести окончательный вердикт, но тут ее внимание привлек открытый томик «Песочных часов», который лежал на доске.
— «Песочные часы», — сказала она, как будто встретив в чужой стране старого друга. — Где ты это нашла?
Элеонора показала на верхнюю полку:
— За «Тристрамом Шенди». Вон за тем толстым зеленым томом. Там целое собрание стоит за другими книгами.
Руксандра взяла книгу и открыла на фронтисписе, папиросная бумага под ее пальцами морщилась, как тонко раскатанное слоеное тесто.
— Это была моя любимая книга, когда я была помоложе. — Она погладила форзац. — Где ты, говоришь, нашла ее?
— За «Тристрамом Шенди».
Руксандра молча разглядывала книгу, пока Элеонора не спросила:
— Она ваша?
— Твоей матери, — ответила Руксандра. — Наш отец подарил ей все собрание, когда ей исполнилось четырнадцать. Она всегда была его деткой, его птенчиком, так он ее называл. Она, наверное, взяла книгу с собой, когда переехала сюда после свадьбы. — Руксандра отложила лук и снова открыла книгу на фронтисписе. — Лия Мендельсон, — прочла она девичье имя сестры.
Мурашки пробежали по Элеонориным ногам, когда она услышала, как Руксандра произносит имя ее матери. Его так редко упоминали, что оно стало почти священным. Как имя Бога, которое позволено называть только в святая святых Иерусалимского храма, да и то только первосвященнику. Имя матери стало для Элеоноры молитвой, заклинанием, обладавшим магической силой. Элеонора молча стояла у гладильной доски, пока Руксандра не ушла. Как только дверь за тетей затворилась, она раскрыла книгу на фронтисписе. Там она увидела экслибрис, выполненный в виде щита и двух мечей, под которыми детской рукой было написано: «Ex libris Лии Мендельсон». Без сомнения, это был почерк ее матери. Элеонора вздрогнула и закрыла книгу.
Элеонора приступила к «Песочным часам» в следующий вторник, первого октября. Как и любой человек, который хоть раз открыл эту волшебную семитомную хронику, что повествует о судьбе знатного, но обедневшего бухарестского рода, Элеонора тут же попала в водоворот семейных тайн и интриг, слишком многочисленных, чтобы все упомнить. История совершенно захватила юную читательницу. Конечно, другие книги тоже влияли на Элеонору, но ни одна не могла сравниться с «Песочными часами». Элеонора всматривалась в страницы, и ей чудилось, что она, словно деревенская девочка, стоит, прижавшись носом к окну большого дома, в надежде хоть на секундочку увидеть настоящий бал. Она чувствовала себя так, как будто нашла дверь в другой мир, полный движения, внезапных капризов фортуны, жажды жизни и желаний. «Вот если бы только… — думалось ей, — если бы только я была баронессой, выросла бы в Бухаресте, проводила бы вечера в литературном салоне». Весь октябрь и почти весь ноябрь Элеонора почти не отрывалась от книги. Она читала до завтрака, после обеда, в любую минутку, которую удавалось урвать от домашних дел. Скользила глазами по строчкам между стежками, украдкой проглатывала абзац, пока чистила картошку. Она так глубоко погрузилась в книгу, так переживала смерть родителей госпожи Холверт, предательство графа Олафа и крах матримониальных надежд госпожи Ионеско, что перестала обращать внимание на жизнь домашних.
Роман. Пер. с узб. В. Осипова. - М.: Сов.писатель, 1985.Камиль Яшен - выдающийся узбекский прозаик, драматург, лауреат Государственной премии, Герой Социалистического Труда - создал широкое полотно предреволюционных, революционных и первых лет после установления Советской власти в Узбекистане. Главный герой произведения - поэт, драматург и пламенный революционер Хамза Хаким-заде Ниязи, сердце, ум, талант которого были настежь распахнуты перед всеми страстями и бурями своего времени. Прослеженный от юности до зрелых лет, жизненный путь героя дан на фоне главных событий эпохи.
Роман является третьей, завершающей частью трилогии о трудном пути полковника Генерального штаба царской армии Алексея Соколова и других представителей прогрессивной части офицерства в Красную Армию, на службу революционному народу. Сюжетную канву романа составляет антидинастический заговор буржуазии, рвущейся к политической власти, в свою очередь, сметенной с исторической арены волной революции. Вторую сюжетную линию составляют интриги У. Черчилля и других империалистических политиков против России, и особенно против Советской России, соперничество и борьба разведок воюющих держав.
Кровавый 1382 год. После победы на Куликовом поле не прошло и двух лет, а судьба Руси вновь висит на волоске. Вероломное нападение нового хана Золотой Орды Тохтамыша застало Дмитрия Донского врасплох — в отсутствие великого князя Москва захвачена и разорена татарами, степняки-«людоловы» зверствуют на Русской Земле, жгут, грабят, угоняют в неволю… Кажется, что возвращаются окаянные времена Батыева нашествия, что ордынская удавка навсегда затягивается на русском горле, что ненавистное Иго пребудет вечно… Но нет — Русь уже не та, что прежде, и герои Куликова поля не станут покорно подставлять глотку под нож.
Новый роман петербургского прозаика Владимира Корнева, знакомого читателю по мистическому триллеру «Модерн». Действие разворачивается накануне Первой мировой войны. Главные герои — знаменитая балерина и начинающий художник — проходят через ряд ужасных, роковых испытаний в своем противостоянии силам мирового зла.В водовороте страстей и полуфантастических событий накануне Первой мировой войны и кровавой российской смуты переплетаются судьбы прима-балерины Российского Императорского балета и начинающего художника.
Роман Эфраима Бауха — редчайшая в мировой литературе попытка художественного воплощения образа самого великого из Пророков Израиля — Моисея (Моше).Писатель-философ, в совершенстве владеющий ивритом, знаток и исследователь Книг, равно Священных для всех мировых религий, рисует живой образ человека, по воле Всевышнего взявший на себя великую миссию. Человека, единственного из смертных напрямую соприкасавшегося с Богом.Роман, необычайно популярный на всем русскоязычном пространстве, теперь выходит в цифровом формате.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Нежданный гость» — дебютный роман американки Анны Коркеакиви, которая уже завоевала известность рассказами, статьями и очерками, публиковавшимися в «New York Times», «Wall Street Journal», «The Atlantic» и в лондонской «Times». В центре романа жизнь семьи высокопоставленного европейского дипломата, и автор хорошо знает, о чем пишет: муж писательницы — финский дипломат, сотрудник ООН, и сейчас они живут в Швейцарии.Жена помощника британского посла в Париже Клэр Мурхаус тщательно планирует званый ужин — от его исхода зависит, получит ли муж назначение в Дублин в ранге посла.
Джон Катценбах — американский писатель, сценарист, номинант премии «Эдгар», которой отмечаются лучшие авторы детективного жанра; в прошлом — судебный репортер в Майами. Сейчас на его счету 12 романов, несколько успешно экранизированы.Время действия романа «Особый склад ума» — недалекое будущее. В США разгул насилия, но за большие деньги можно купить себе право жить в искусственно созданной зоне безопасности, где преступности, по утверждению властей, нет и быть не может. Поэтому, когда там начинает орудовать маньяк, жестоко убивающий девочек-подростков, к тайной охоте на него привлекаются лучшие силы, в том числе специалист по психологии серийных убийц профессор Джеффри Клейтон.
14 июля 2003 года секретный агент ЦРУ Валери Плейм Уилсон неожиданно для себя прославилась: в газете «Вашингтон пост» черным по белому было напечатано ее полное имя и раскрыто место службы. Разразился громкий скандал, которому вскоре присвоили имя «Плеймгейт», по аналогии с печально знаменитыми Уотергейтом и Ирангейтом. По «странному» стечению обстоятельств, утечка информации произошла всего неделю спустя после резонансной статьи мужа Валери, отставного дипломата Джозефа Уилсона, в которой он подверг критике администрацию Джорджа Буша-младшего, не гнушавшуюся сомнительными средствами для обоснования военной интервенции в Ирак.
Совершенно новый взгляд на сказку, написанную братьями Гримм. Над Белоснежкой злые чары не властны. Желая уничтожить ненавистную соперницу, Королева отправляет Охотника, чтобы тот принес ей сердце самой прекрасной девушки на свете. Однако все идет совсем не так, как в книжке. Вместо того чтобы выполнить приказ, Охотник помогает Белоснежке бежать и влюбляется в нее. Грядет великая битва. Кто победит — Белоснежка или Королева? — тот и будет править.