Стамбул - [20]
Во второй раз крестоносцы двинулись на Константинополь в начале XIII в. Император Исаак II Ангел был свергнут с престола братом своим, который ослепил его и заключил в темницу. Но сын Исаака по имени Алексей, желая отомстить, бежал в западные страны и обратился к вождям крестоносцев за помощью. Набожные рыцари отвечали, что освобождение Гроба Господня нельзя откладывать ни для каких дел человеческих, однако щедрые обещания Алексея перевесили, и многочисленный флот крестоносцев, отправлявшийся в Святую Землю, остановился у Халкидона. Низкий похититель престола не оказал большого сопротивления и при первой опасности бежал, прихватив кое-какие сокровища. Исаак II был выведен из темницы, и венецианский дож Энрико Дандоло восстановил на троне слепого и престарелого императора.
Когда пришло время рассчитываться с крестоносцами, у юного Алексея не нашлось средств: сокровища казны истощились, да и вся империя находилась в расстроенном состоянии… Но рыцари не хотели ждать; по словам историка, «грубые души их, нечувствительные к изящному, были поражены великолепием Константинополя; бедственность их отечественных городов еще более возвысила в их глазах блеск и богатство восточной столицы». И они ждали только случая, чтобы начать грабить…
Однако жители Константинополя совсем не хотели делиться богатствами и были недовольны Исааком II Комнином и его сыном за их желание удовлетворить претензии крестоносцев. Алексей V Мурзуфл (племянник Исаака II) возглавил партию недовольных, сверг их обоих с престола, убил их и с мечом в руках встал на защиту Константинополя. Он не щадил своей жизни, но после долгого сопротивления и неудачной попытки сжечь флот крестоносцев был побежден. Рыцари взяли штурмом столицу Византийской империи, а Алексея Мурзуфла сбросили с вершины Феодосиевой колонны…
Константинополь был тогда величайшим городом мира, разве что Багдад мог с ним соперничать. В нем проживало около 1 млн. человек, тогда как население Парижа или Лондона исчислялось всего лишь несколькими десятками тысяч жителей. Поэтому нетрудно представить, с каким чувством глядели на богатый город крестоносцы, пришедшие сюда из нищей Европы. Перед их глазами предстало воплощенное величие Империи и Церкви, сокровища Константинополя казались им несметными и весь город этот, блиставший золотом и драгоценными камнями, будто не руками человеческими был построен, а целиком сошел с неба. Или сам есть Царствие Небесное, спустившееся на землю у Босфора…
Озлобленные долгим ожиданием добычи и подбодряемые священниками завоеватели рассеялись по Константинополю, учинив страшную расправу над ни в чем не повинными горожанами. Три дня в городе, окутанном дымом, стояли вопли и стоны. Жители пытались укрыться в церквах, однако рыцари врывались и туда, раздевали несчастных донага, чтобы те не спрятали и не унесли с собой драгоценности, либо выгоняли их вон или убивали на месте.
«Не знаю, с чего начать и чем кончить описание всего того, что совершили эти нечестивые люди», — с глубокой печалью приступает к повествованию о событиях константинопольского погрома историк Никита Хониат. Знатный и образованный византиец, он пережил все ужасы опустошения и едва спасся с семьей при помощи одного знакомого венецианца. А рыцари, обезумевшие от алчности, неистово предались своим необузданным страстям, набросились на дворцы, храмы, купеческие склады и дома, взламывая двери и разбивая окна. Они грабили, разрушали и жгли все, что попадалось на пути. Разгром совершался повсюду — на площадях и в домах, во дворцах и церквах. «Освободители Гроба Господня» не пощадили и великолепных храмов Константинополя, в которых хранились величайшие святыни. С мечами в руках они разбивали священные сосуды и старинные иконы, хватали золотые и серебряные чаши и превращали их в пиршественные, срывали драгоценные камни с крестов, распарывали дорогой бархат и парчу с церковных занавесей и попирали своими ногами самые священные христианские реликвии.
Не пощадили крестоносцы и собор Святой Софии, вдребезги разбив массивные двери центрального входа и ворвавшись под своды храма. От несказанных и несметных богатств, каких у себя дома они никогда не видели, у них прямо-таки захватывало дух. Старинные иконы в золотых рамах, покрытые златотканой материей мраморные столики, церковная утварь из золота и серебра — все это сияло, блестело и переливалось всеми цветами радуги. И рыцари растащили бесценные сокровища храма, а потом привели туда мулов и лошадей и навьючили их драгоценной ношей.
Добыча, захваченная в Константинополе, была так велика, что ее не могли даже сосчитать. «Тут было, — восторженно перечисляет Робер де Клари, — столько драгоценных сосудов, золотых, серебряных и златотканых материалов, что это было настоящим чудом… в сорока самых богатых городах мира едва ли найдется столько богатств, сколько найдено было в Константинополе».
В огне пожаров и от разрушений погибли и замечательные произведения античности: архитектурные и скульптурные памятники из мрамора, дерева и кости, с неподражаемым мастерством созданные греческими и римскими зодчими и ваятелями — все подвергалось безжалостному уничтожению. Были сброшены с пьедесталов и превратились в щебень чудесные статуи возничих на Ипподроме; были разрушены стройные колонны и портики на площади Августейон… Беспощадно крушили крестоносцы и художественные ценности из бронзы, золота и серебра, многие из которых просто перелили в слитки. Такая участь постигла великолепную бронзовую статую богини Геры Самосской, возвышавшуюся на одной из площадей Константинополя. Был скинут с постамента и разбит гигантский бронзовый Геракл, которого скульптор изобразил уставшим от подвигов и сидящим с накинутой на плечи львиной шкурой. Погибла от рук завоевателей и прекрасная статуя другого легендарного греческого героя — Беллерофонта, на крылатом коне Пегасе устремлявшегося на Олимп. Она была столь велика, что (по словам Робера де Клари) «на крупе коня свили себе гнезда десять цапель: каждый год птицы возвращались в свои гнезда и откладывали яйца». Не пощадили латиняне ни статую волчицы, вскармливающей Ромула и Рема; ни статую Париса, бросающего яблоко Афродите; ни даже изваяние Богоматери, находившееся в центре города! В пепел были превращены богатейшие библиотеки Константинополя, в бивуачных кострах рыцарей сгорело и множество рукописных свитков…
