Стальной Региос. Том 2. Сайлент ток - [26]
Причина кроется здесь, не так ли? Она защищает город — хочет защитить. Сама ему говорила, не так давно.
— Куда… она идёт?
— Действительно.
Мэйшэн и Мифи одновременно с недоумением наклонили головы.
Нина явно шагала в сторону городского периметра. Край города являлся зоной повышенной опасности, и поэтому жилые здания и здания особой важности старались строить подальше от периметра — но зато у зданий вблизи опасной зоны была дешёвая арендная плата. Лейфон не знал, где именно живёт Нина, но явно не на окраине — он видел, в какую сторону она уходит после тренировок и работы.
Наконец она оказалась на участке, где зданий не было вообще. Ветер доносил металлический лязг ног города, сливающийся в непрерывный давящий на уши гул.
Лейфон и девушки остановились за деревьями, чтобы укрыться от ветра. Подойти ближе и не быть обнаруженными возможности не представлялось. Вдалеке виднелась хоробусная остановка, а по ту сторону воздушного поля ветер разносил загрязнители и бушевала песчаная буря. В эту ночь ветер казался особенно сильным. Отрезанная полем буря казалась диковинным зверем, извивающимся в темноте.
Мэйшэн крепко держалась за рукав Лейфона. По ту сторону бури виднелись потускневшие звёзды. Из-за многочисленных облаков луны видно не было.
Нина спустилась по нескольким ступенькам, вышла на середину напоминавшей амфитеатр площадки и сбросила сумку с плеч. Затем сняла с портупеи два дайта.
— Ресторейшен.
Она произнесла это тихо, но Лейфону не надо было слышать, чтобы понять происходящее. Нина подняла дайты, восстановившиеся в железные хлысты, встала в стойку, и Лейфон понял, что сейчас она делает глубокий вдох, пропуская кэй черёз своё тело.
Она наносила размашистые удары вправо и влево, рубящие вниз или наискосок. Сдерживала натиск воображаемого противника, отводила удары, парировала. Нина то крутилась в разные стороны, то оставалась на месте, словно отбивая серию мощных ударов, то мчалась вперёд, словно бросаясь в атаку. Она в невероятном темпе отрабатывала всё, что только знала: все стили, все атаки, все блоки. Все движения выполнялись без задержек, не делала она пауз и между движениями.
Это было настоящее искусство. И было в нём что-то пугающее.
У всех, кроме Лейфона, перехватило дыхание. Нина была похожа на первоклассную танцовщицу, выступающую перед зрителями со всего мира, и в то же время на безумную воительницу, против всего мира сражающуюся.
Девушки уже видели вечернюю тренировку Нины, но всё равно смотрели на происходящее с изумлением. Смотрели, не в силах произнести ни слова.
Лейфон стоял рядом и тоже смотрел, но был спокоен. Он смотрел на свет исходящей от Нины кэй. И ещё яснее увидел то, что заподозрил ещё во время последних тренировок. Увидел сразу — свечение, прежде казавшееся ярким до невозможности, омрачала какая-то тень.
Он не знал, как светится его собственная кэй. Он не знал себя. Да и не был уверен, что есть смысл сравнивать чужую кэй со своей. Да и не факт, что свет кэй имеет отношение к её силе, поэтому и сравнивать бесполезно. Он не знал, как относиться к такому изменению кэй.
Но почему-то стало грустно. Он всмотрелся внимательнее — и не зря.
Остаточная кэй выходила из её тела, словно пар. Светилась и поднималась в небо, словно почуяв свободу. Кэй выходила с кончиков её пальцев, с плеч, с затылка, с головы, со спины, со ступней. Остатки внутренней кэй, испускаемые всем телом, превращались в покачивающиеся струйки, которые какая-то неведомая сила сплетала воедино, и устремлялись ввысь.
Именно это зрелище и являлось причиной его грусти. Здесь и заключалась проблема.
— Безобразие, — прошептал он.
Подруги удивлённо на него уставились.
— Лейтон…
— Как? Разве не здорово? — спросила Мифи, и они с Мэйшэн посмотрели на Наруки. — Скажи?
Наруки тоже явно не понимала Лейфона и теперь удивлённо на него смотрела.
— А что не так?
— Дело не в кэй-потоке. И не в её движениях…
Но проблема была. Внутреннюю кэй обычно не используют для укрепления организма целиком, её направляют так, чтобы увеличить силу и скорость конкретного действия. Для приёмов вроде кэй-вихря необходимы специальные тренировки, где отрабатывается быстрое направление и перенаправление кэй. Нина совершала слишком много лишних действий.
Но Лейфон хотел сказать не это. Это можно исправить тренировкой.
— Плохо не то, что она тренируется тайно. Военный всегда одинок. Стать сильным можно лишь в упорной борьбе, наедине с собой. Никто не поможет, да и просить о помощи тоже нельзя. Но… — он покачал головой.
Как это объяснить… Он сам ещё не привёл мысли в порядок. Не мог найти нужных слов. Правильных слов.
— Она переусердствовала, — смог, наконец, вымолвить он.
Выплески её остаточной кэй… Они напоминали барахтанье утопающего. Будто она пытается ухватиться за что угодно, даже за соломинку. Но соломинка на воде не удержит.
Нина просто тонула. И когда она утонет…
— Организм не выдержит.
— А ведь правда… — внезапно кивнула Наруки — она всё поняла.
Нина ходит в школу на занятия и на военную подготовку, после занятий на тренировки взвода, потом тренировалась отдельно, после школы в отделение центрального механизма, а потом снова личная тренировка… Когда она спит? Бывают ли у неё передышки? Судя по всему, в дни, свободные от работы в отделении, она высвободившееся время просто тратит на тренировку.
