Стальное сердце - [30]

Тим обалдело рассматривал энергетический рисунок Марианны и вдруг почувствовал возбуждение. Марианна подошла уже вплотную, Тим оказался в ее активной зоне, их ауры сплелись. И бешеная сексуальная составляющая в поле Марианны активизировала ответ Тима. Мужчина затрясся от желания. И, конечно, разозлился. «Ну, Машенька, ты напросилась!»

Марианна сбросила халат и осталась совершенно обнаженной. У Тима перед глазами поплыл туман и второе, экстрасенсорное, видение мира тоже стало зыбким и нечетким. Тима разобрал нервный смех. К привычной уже абстрактной злобе на весь свет прибавилась злость конкретная – на себя за то, что так нелепо попался на крючок, и на Машку безмозглую, которая не ведает, что творит. Стараясь не переборщить, Тим мягко оттолкнул Марианну своим полем – и женщина со стоном повалилась на ковер, широко раздвинув согнутые в коленях ноги.

– Иди ко мне… – пробормотала она, извиваясь. – Иди же…

Тим помотал головой и присмотрелся. Стройные красивые ноги Марианны были до самых бедер покрыты короткой и густой черной шерсткой. И это было здорово. Черт возьми, до чего это оказалось привлекательно! Тим и подумать не мог, что ему может понравиться что-либо подобное. Но он уже стоял на коленях между этих сильных мохнатых ног, и они обхватили его за пояс и крепко сжали.

И тут Тиму стало обидно. Происходящее было диким, несуразным, а главное – бессмысленным. И очень характерным для всей его, Тимофея Костенко, дурацкой жизни. Его опять к чему-то принуждали.

Тим расстроился. Он глубоко «щелкнул», пошарил в воздухе левой рукой и выловил шарик, крошечный, почти безобидный. Облизнул два пальца правой руки и аккуратно ввел их в Марианну, которая в ответ вся затряслась. Раздвинув пальцы, он раскрыл ее устье.

– Прелесть ты моя, – промурлыкал он.

И закатил шарик Марианне во влагалище.

Встал с колен, перешагнул через бьющееся в конвульсиях тело. Прошел в спальню, открыл шкаф, покопался в белье и вытащил маленький сгусток темноты, переливающийся искрами. Вещь, от которой Марианна остро зависела, оказалась пакетиком с белым порошком. Брезгливо держа пакетик на вытянутой руке, Тим отнес его в туалет и отправил в долгое плавание. Вымыл руки. И рассмеялся.

– Не на-адо было меня трогать, – сказал он и подмигнул своему отражению в зеркале. – Верно? Верно.

Даже закрыв входную дверь, он все еще отчетливо слышал, как в квартире Марианна, катаясь по полу, орет, плюется и ругается матом.

***

– Васнецов! – рявкнул Тим, отпуская кнопку звонка. – Мишка! Открывай, гад!

За дверью стояла тишина. Тим «щелкнул», просканировал квартиру и застыл в недоумении.

– Уже удрал, скотина?.. – спросил он себя вслух.

Сунув руки глубоко в карманы, Тим направился к лифту. С момента, когда он начал свои «хождения по сенсам», прошло больше суток. Тим успел выспаться, протрезветь, более или менее упорядочить мысли и окончательно разозлиться. Намеки Марианны на то, что сенс-целитель должен платить государству «налог», основательно пошатнули сложившуюся у Тима систему ценностей. И теперь ему чертовски хотелось знать, сказала Марианна правду или это были просто наркотические фантазии. На последнее он очень надеялся.

Кремер стоял за дверью и не открывал.

– Коля, я тебя умоляю, – нудил Тим. – Мне нужно, понимаешь, нужно с тобой поговорить.

Кремер молчал.

– Это очень важно, Коля! Мне плевать, как ты сейчас ко мне относишься, но ведь когда-то мы были друзьями, вспомни! Хотя бы ради этого, ради всей той водки, которую мы выпили, ради наших разговоров… Неужели ты все забыл, Коля?! Пусти меня, пожалуйста!

– Что ты хочешь знать? – прохрипел за дверью Кремер.

– Правду, Коля! Открой. Я прошу.

– Правду?! – Кремер зашелся неприятным, лающим смехом. – Уходи, Тим. Нечего тебе здесь делать. И забудь ко мне дорогу, понял?

Тима вдруг осенило. Сам того не желая, он произнес ключевое для Кремера слово, назвал опорный сигнал – «Правда». Газета «Правда».

– Так, значит, это было на самом деле, Коля? – спросил он вкрадчиво. – А я ведь не поверил, когда мне сказали… Что ты с ними сделал, Коля? Что тебе приказали с ними сделать?

– Пошел на х…й! – заорал Кремер. – Отстань, сука, понял?!!

Тим почувствовал, что его начинает бить нервная дрожь.

– Сам ты сука, – прошипел он. «Щелкнул», прижал к двери ладонь и, прошив стальной лист, как бумажный, двинул Кремера синим лучом под ребра.

За дверью у Кремера глаза вылезли из орбит. Он прижал руки к животу, зашелся в мучительном кашле и, сложившись пополам, рухнул на пол.

Тим прижался лбом к холодному металлу и потряс в воздухе ладонью, только что выбросившей смертоносный луч. «Как-то у меня это получилось… Естественно. Не раздумывая. Ничего, оклемается. Но я-то хорош! Что со мной творится?!»

– Прощай, Коля, – прошептал Тим. Он вытащил из кармана пластиковую бутылочку с коричневой жидкостью, чокнулся с дверью и отхлебнул. Уфф. Водка с кока-колой – забористая вещь. Или, как говорят знатоки, «нажористая». Тим медленно закрутил крышечку, «щелкнул» на два уровня вниз и на закуску схватил из воздуха бублик. Втянул его в ладонь и почувствовал, что нарушенный атакой на Кремера энергетический баланс восстановился. Удовлетворенно кивнув, Тим оттолкнулся от двери и двинулся по коридору, полный решимости пройти намеченный путь до конца.