Стальная крыса отправляется в ад - [73]

— Это он тебе предложил добровольцем вызваться? Чтобы в твою голову его разум закачали?

— Нет, это моя идея. Честное слово, я сам этого хотел. Но Слэйки не возражал, он знал, что ничего у вас не получится. Зато вы мне будете еще больше доверять. У меня не было выбора.

— Ладно, забудь, — сказал я. — Все в прошлом, и нам опять доступны другие вселенные, ведь профессор перенастроил машину. Больше ты не будешь шпионить, но зато поможешь нам рассчитаться со всеми Слэйки. Окажи нам эту услугу, а мы попытаемся спасти твое второе «я».

— Да неужели это возможно?

— Попробуем. А теперь первый вопрос. Куда деваются все эти добытые, перемолотые, облученные и отсортированные камни? Мы до сих пор не имеем представления о главной цели Слэйки. Ты произнес слово «уннильдекновий». Что это такое?

— Чего не знаю, того не знаю. Просто я все время был рядом со Слэйки, а потому видел и слышал все, что он делает и говорит. При мне это слово только раз прозвучало, а речь тогда шла о сортировочных столах.

— Наверное, уннильдекновий — то самое вещество, которое мы ищем, — предположила Анжелина. — Но для чего оно используется?

— Не знаю. Но могу сказать твердо: для Слэйки нет ничего важнее этого самого уннильдекновия. И кажется, я знаю, куда он девается. Слэйки приковал меня к машине цепью, почти как профессор Койпу к столу. И я ему рассказывал обо всем, что тут происходило. Но при этом я видел, чем он сам занимается. Иногда рядом со мной были двое, а то и трое Слэйки, но они не разговаривали друг с другом, им это ни к чему. А один раз на экране появился тот одноглазый робот, и Слэйки сказал ему, куда доставить уннильдекновий. Вот и все.

— Этого достаточно. — Профессор Койпу постучал по клавиатуре, и экран показал синее небо и низкие белые облака. — Рай. Вот где все это происходит. Копи могут находиться на любой из многих тысяч планет, но минерал, который там добывают, заканчивает свой путь в раю.

— Одну секундочку, профессор. Что значит «на любой из тысяч планет»?

— Я имею в виду сырье. Это очень широко распространенный минерал.

— Да? И вы можете его назвать?

— Конечно. Его пылью была покрыта твоя одежда. И Беркка, и Анжелины. Этот минерал называется графит. Кристаллическая форма углерода. Его можно найти на многих планетах. Слэйки его добывает и размалывает в порошок, затем подвергает бомбардировке в циклотроне, и при этом очень небольшое количество углерода превращается в уннильдекновий, который потом собирают женщины. У него говорящее название. Сто девятнадцатый элемент периодической таблицы. Новое вещество с неизвестными свойствами. И эти свойства как-то связаны с энтропией, тут никаких сомнений. Женщины способны чувствовать разницу в скорости энтропии, поэтому извлекать уннильдекновий из графитовой пыли поручено им. Потом его забирает тот дешевый робот и куда-то зачем-то уносит.

— Найдем куда, выясним зачем, — торжественно обещал я. — Одно можно сказать с уверенностью: это место — в раю.

— Этим займусь я, — произнес Инскипп, чеканным шагом входя в лабораторию. Очевидно, он внимательно следил за нашим разговором и выбрал самый подходящий момент для вмешательства. — Сюда уже летит космическая пехота. Проведем штурм по всем правилам тактики и стратегии. Канонерские лодки, танки, огнеметы, пушки, полевые кухни…

— Отставить! — с жаром произнес я. — Я вам не позволю сорвать мою операцию на заключительном этапе. Оружие и войска не понадобятся. Обойдемся своими силами. Не забывайте, нам предстоит битва с одним-единственным человеком, пусть даже у него множество дублей. Да еще с ветхим роботом, но заботу о нем берет на себя Анжелина. И уж она о нем позаботится, ни одного целого винтика не оставит. У нас опытная, притертая команда, и мы все сделаем сами. Конечно, если профессор Койпу снабдит нас защитой от оружия Слэйки.

— Уже готово, — с нескрываемым самодовольством произнес Койпу. — Я изучил атмосферу рая и теперь доподлинно знаю, что Слэйки пользуется энергетическим оружием и гипнотическим газом. Кроме того, в атмосфере есть и природные наркотические газы. — Он нахал на клавишу. Из стенки вынырнула металлическая рука и уронила на пол прозрачный скафандр.

— Серингера, полимер нового поколения. Прозрачна и сверхпрочна, надежно защитит и от силовых полей, и от ядовитых газов. Под верхним слоем

— оболочка с наномолекулярной структурой, она за микросекунды отреагирует на внезапный удар, такой, например, как попадание пули. Молекулы сцепляются намертво, и вещество становится прочнее самой прочной стали, не позволяя пуле углубиться даже на миллиметр. Вот этот маленький ранец на спине — источник питания для системы цикличной переработки ваших газов и влаги, а еще в него вмонтирован гравишют, который позволит левитировать в случае необходимости. Я сейчас продемонстрирую.

Он скинул туфли, рубашку и саронг и продемонстрировал… фиолетовые трусы с вышитыми крошечными роботами и золотыми кружевами. Схватил и напялил на себя прозрачный костюм, нахлобучил пузыреобразный шлем. Внешний динамик заскрежетал его голосом:

— На свете не существует лезвия, способного его разрезать. — Он выдвинул из стола ящик с инструментами, схватил нож и ткнул им себе в грудь. Нож отскочил. Точно так же поступили и все другие виды оружия, которыми профессор сам себя атаковал. Он включил гравишют и отлетел от потолка, как мячик, вовсю паля из своих смертоносных игрушек. Лаборатория заполнилась удушливыми газами и рикошетирующими пулями, совершенно неопасными для профессора, чего нельзя было сказать о нас.