Сталинградская метель - [7]

Сталин подошел к лежавшим на специальном столе картам и, ткнув в одну из них трубкой, произнес:

– Господин Черчилль до сих пор предлагает нам поручить оборону Баку британским войскам из числа оккупационного контингента в Иране. Готов для прикрытия бакинских нефтяных приисков перебросить всю авиацию из Басры и Багдада, ради того чтобы взять под свой контроль наш главный источник стратегического сырья, – в тигриных глазах вождя мелькнула искра гнева. – Нет, спасибо. Мы как-нибудь сами справимся с защитой Баку.

Закончив заочный диалог с британским премьером, Сталин повернулся к стоявшему возле стола Василевскому.

– Ну, а что мы? Сможем достойно ответить на успехи наших союзников в Африке удачным наступлением под Сталинградом?

– У вас появились сомнения в предстоящей операции, товарищ Сталин?

– Не у меня, а у одного командующего дивизией генерала, которому предстоит осуществить прорыв немецкой обороны. Он прислал мне письмо с довольно грамотно обоснованными сомнениями.

– Вы предлагаете перенести срок операции до выяснения правильности его сомнений или намерены отстранить его от командования?

– Нет, не то и не другое. О переносе сроков наступления не может быть и речи. Противник может в любой момент вскрыть наши приготовления, и тогда все наши труды пойдут прахом. Что касается генерала, то я попросил его оставаться на своем посту и с честью выполнить свой солдатский долг перед Родиной. Однако мне будет гораздо спокойнее, если вы, товарищ Василевский, отправитесь на фронт и лично проследите за подготовкой наступления и его началом.

Услышав подобные слова, начальник Генерального штаба вытянулся в струнку и обиженным голосом произнес:

– Кому прикажите сдавать дела, товарищ Сталин?

– Сдавать никому не надо, товарищ Василевский, оставьте за себя на ваш взгляд толкового работника и отправляйтесь.

– Начальник оперативного отдела генерал Антонов – лучшая кандидатура.

– Раз вы так считаете, не буду с вами спорить. Пусть будет генерал Антонов. Сейчас очень важно то, что будет, там, на фронте, а не здесь в Москве.

Верховный подошел к генералу и протянул ему руку.

– Успехов вам, товарищ Василевский. Мы на вас очень рассчитываем в столь большом и важном деле.

Глава I Трудный разговор

Холодна и сурова была наступившая зима конца 1942 года в низовьях Волги. Ледяной морозной стужей сковала она реки и землю на подступах к Сталинграду, обильно засыпав снегом бескрайние степные просторы, похоронив под ними надежды солдат 6-й армии генерал-полковника Паулюса на скорую победу. Захватив большую часть города, они были вынуждены прекратить свое наступление. Так и не сумев до конца сломить яростное сопротивление его защитников и сбросить их в Волгу, как неоднократно обещало Берлинское радио.

Желая спасти лицо, министр пропаганды доктор Геббельс поспешил назвать возникшую паузу в наступлении германских войск временной, которая необходима для перегруппировки сил, перед новым наступлением на большевиков. Однако ни у кого из обитателей ставки ОКХ под Цоссеном не было сомнений, что наступательный порыв немецких войск и их союзников в южной части Восточного фронта полностью выдохся. Что войска группы армий «Б» прочно завязли в степях под Сталинградом, а войска группы армий «А» так и не смогли перевалить через Кавказский хребет и захватить нефтяные прииски Баку.

Сводки о состоянии 6-й армии, что каждый день аккуратно ложились на стол фюрера вместе с обстоятельными докладами оперативного отдела из штаба ОКХ, убедительно свидетельствовали о том, что под стенами Сталинграда сложилась патовая ситуация. Немцы никак не могли уничтожить последние очаги сопротивления противника на правом берегу Волги, тогда как советские войска не могли прорвать оборону врага на его северном фасе и соединиться с защитниками Сталинграда.

Разведка адмирала Канариса также регулярно доносила, что русские намерены в ближайшее время попытать счастья под Шлиссельбургом и Демянском. Не исключались возможности наступления войск противника под Ржевом, Воронежем, Новороссийском, но никак не в районе Сталинграда. Там по приказу Москвы они подобно 6-й армии перешли к вынужденной обороне.

Собранные воедино, все эти сведения давали в целом понятную и ясную картину, которая если и не вызывала особой радости, то и не порождала серьезных опасений. Исходя из этого, верховный командующий вермахта приказал войскам 6-й армии готовиться к зиме, чтобы весной вновь испытать свое военное счастье. Генерал Паулюс с радостью откликнулся на приказ Берлина, отдал необходимые указания, как вдруг дикие азиаты преподнесли немецким войскам неприятный сюрприз.

Вопреки всем ожиданиям и прогнозам, в середине ноября они начали мощное наступление двумя фронтами, которое по своей силе и значимости можно было смело сравнить с прошлогодним контрнаступлением Красной Армии под Москвой.

Умело используя то, что из-за нехватки сил немецкое командование было вынуждено поручить оборону своего северного и южного флангов румынским и итальянским союзникам, русские сумели прорвать линию фронта и устремились в тыл 6-й армии.

Все попытки Паулюса остановить продвижение врага и восстановить линию обороны окончились неудачей. Из-за спешки и неразберихи переброшенные к месту прорыва русских немецкие войска были вынуждены вступать в бой по частям. Это приводило к тому, что противник успешно их перемалывал и продвигался в немецкий тыл все глубже и глубже навстречу друг другу.